Хоть в воду.
Фон Гетц посмотрел вниз, туда, где в нескольких метрах от него мерно плескал прибой.
Сзади тихо подошел Валленштейн, положил руку на плечо.
— Ну-ну! Не унывайте, Конрад. Мы живы, а это главное. Все не так уж плохо.
Валленштейн не успел договорить, как фон Гетц, резко развернувшись, схватил его за лацканы пиджака и стал бешено трясти, рыча сквозь зубы какую-то несуразицу:
— Живы?! Жи-вы-ы?!! А зачем?! Кому я теперь нужен?! Это все вы!.. Это все ваши еврейские штучки!.. Па-ци-фис-ты!.. Заключить мир с Советами!.. Только когда мы их за Урал!.. Только когда камня на камне!..
Он рычал еще какую-то ерунду. Все свое потрясение, весь свой страх и гнев, всю жалость к своей собственной судьбе, так хладнокровно сломанной позавчера, и свою растерянность перед завтрашним днем фон Гетц выплескивал сейчас, брызгая слюной, на ни в чем не повинного Валленштейна. Тот послушно и безвольно шатался под крепкими руками оберст-лейтенанта вперед-назад и даже не поднял рук, чтобы защититься.
От машины к ним бежали Мааруф и двое охранников. Опомнившись, фон Гетц отпустил Валленштейна и, обессиленный, опустился на корточки возле парапета. Три телохранителя Валленштейна нависли над ним.
— Мой господин, если вы еще раз… — начал было Мааруф.
— Все в порядке, — мягко прервал его Рауль. — У него нервный срыв. Идите к машине, Мааруф.
И, видя его нерешительность, добавил:
— Идите, мы сейчас придем.
Мааруф нехотя и с большим сомнением, то и дело оглядываясь, пошел к машине. За ним потянулись его молчаливые товарищи.
Валленштейн наклонился к фон Гетцу, положил руку ему на плечо и легонько потряс:
— Ну же! Полноте! Вставайте, Конрад. Вы простудитесь, если будете продолжать сидеть на сырых камнях.
Фон Гетц смахнул его руку со своего плеча.
— Вставайте, — мягко настаивал Валленштейн. — Нам нужно решить, как быть дальше.
— А что тут решать?.. — вздохнул оберст-лейтенант.
— Жизнь не кончилась. Нужно подумать, как жить дальше.
— Что тут придумаешь? — Фон Гетц с видимым усилием поднялся на ноги.
Видя, что его друг мало-помалу приходит в себя, Валленштейн продолжил увещевать его:
— Вот и хорошо. Вот вы уже и успокаиваетесь. Для начала нам нужно придумать, куда вас поместить. Эти ублюдки из СС скоро придут в себя, освободятся от наручников, починят свою машину и через несколько часов приедут в Стокгольм за вами. Если они получили приказ арестовать вас, то без вас они Швецию не покинут, иначе их самих арестуют. Поэтому я предлагаю вам укрыться у меня и прошу вас воспользоваться моим гостеприимством.
Фон Гетц посмотрел в лицо Валленштейну. Столько искреннего участия, столько горячего желания помочь было написано на этом интеллигентном лице, что фон Гетц невольно улыбнулся.