К ним подбежали несколько человек, в которых Демьянов не без труда опознал своих. Они перебирались ближе к дому, действуя по принципу: «один бежит — второй прикрывает».
В этот момент громыхнуло уже ближе, и к небесам взметнулся ярко-оранжевый факел. Взлетел на воздух один из грузовиков. Залепили в бензобак? Или из РПГ шарахнули, сукины дети. Да еще поди в тот, где гранаты были.
Кто-то погиб прямо у порога родного дома. Сгорел или посекло осколками. Семерых «двухсотых» с битвы на базе они похоронили там, на месте, обрушив бульдозером стену, а вот уже новые потери.
На одной фуре, не соблюдавшей дистанцию с той, подбитой, загорелся тент. Плохо.
Но не падать духом. Бинокль был при нем — захваченный на базе тепловизор — и, окинув «вооруженным» взглядом колонну, майор с удовлетворением отметил, что паники нет. Никто не стоял столбом, и не бегал с криками от машины к машине, рискуя быть подстреленными своими же. Жители Убежища ворон не ловили. Не мешая друг другу, не попадаясь соседям на линию огня, они тактически-грамотно организовали оборону, плавно перешедшую в контратаку. Теперь они делали именно то, что требовалось. Залегли под прикрытием фур и грамотно отстреливались, используя все неровности пост-городского ландшафта.
Кругом шел бой. Эта картина казалась мешаниной света, криков и грохота, но глаз майора вскоре стал различить в кажущемся хаосе свою логику.
Вот «наши» — растянулись широким полукругом и огрызаются на каждый вражий выпад. Четыре огненных дуги были четырьмя маленькими отрядами. Ближайший возглавлял один из бойцов Богданова, фамилию его он забыл, но звали его Максим и он прошел Третью Чеченскую — его голос майор узнал во время переклички, когда грохот выстрелов на время стих. Два других очага сопротивления образовались вокруг Колесникова и самого вождя параноиков.
Хорошо держались ребята. Надо же: он до сих пор подсознательно делил людей из Убежища на «своих» и «богдановских». Хотя и те, и другие были одинаково «своими».
А вон «не наши» — в нескольких девяти- и двенадцатиэтажных домах с обоих сторон дороги. У них один или два пулемета, но, похоже, не крупнокалиберные.
Сам Демьянов боевого опыта не имел, но худо-бедно держал свой участок обороны вместе с десятком человек из ближайших машин.
На секунду майор, который был слишком молодым для Афгана и слишком старым для Чечни, увидел в этой картине свою жуткую красоту. Но мысль эта мигом ушла, когда рядом упал водитель «Лиса», молодой парень, один из выживателей. Этот уже точно наповал — отшвырнуло далеко, и даже не вскрикнул. Крови сразу натекло с литр. Его даже не смогли оттащить, огонь был слишком плотный.