Поступки генерала вообще определялись странной смесью цинического своеволия и идеологических принципов. Работа в КГБ, организации, которой когда-то было позволено все, выработала в нем убеждение, что никакого закона на самом деле не существует. По большому счету, ему было не так уж важно, преступник Храповицкий или нет. За неуплату налогов в России можно было сажать любого. И в президентской администрации, и в правительстве, как было хорошо известно Лихачеву, основную часть зарплаты выдавали в конвертах. Хотя зарплата эта составляла сотую часть доходов тамошних чиновников.
Важно было то, что, по убеждению Лихачева, Храповицкий являлся законченым негодяем. И подлежал наказанию. Гозданкера, кстати, Лихачев тоже считал негодяем. Как и губернатора. Но Гозданкер был все-таки не таким бесстыдным и вызывающим. Природная трусость заставляла его таиться.
— По этим документам Покрышкина надо первого арестовывать, — усмехнувшись, сказал наконец генерал. — Там его подпись есть. А Храповицкого подписи, между прочим, нет. Улавливаете разницу? За Храповицкого его люди бумажки подмахивали. С этим делом, Ефим Соломонович, мы еще ох как намучимся! Очень оно замороченное, это дело.
— Вам ли говорить, Валентин Сергеевич? — льстиво заметил Гозданкер. — Вы и не с такими делами разбирались.
— А я с ним уже разобрался, — невозмутимо отозвался генерал. — Как воровали, сколько воровали. Все знаю. Только ведь я не суд. А меру наказания ему суд будет определять. Тут доказательства нужны. А их как раз и не хватает.
— Как же так? — удивился Гозданкер.
— А так, — наставительно ответил генерал. — Допустим, компания Храповицкого перечисляла деньги другим фирмам. Законным, заметьте себе, фирмам. На основании договоров. За определенные работы. Что эти работы не выполнялись, это наши с вами догадки. Но согласно документам — все делалось как надо. Акты приемки — передачи, отчеты, ведомости, платежные поручения — все в порядке. Дальше. Эти законные фирмы перечисляют деньги третьим, обналичивающим. Тоже по договорам. Обратите внимание, не просто так. Обналичивающие фирмы мы не найдем. Их не существует. Вы это лучше меня знаете, поскольку ваш собственный банк такие фирмы десятками создает.
— Это неправда! — поспешно возразил Гозданкер, завозившись.
— Правда, — отмахнулся Лихачев. — Уж мы-то с вами можем вещи своими именами называть. Так что даже если мы и докажем факт преступления, — например сокрытия налогов или мошенничества, то получается, что преступление это совершено неустановленными лицами. И Храповицкий выходит сухим из воды.