Не желая, чтобы лодка досталась врагу, Лемп приказал механику затопить корабль. Для этого необходимо было выпустить воздух из балластных цистерн и заполнить их водой. Механик открыл клапана, но, очевидно, не все. Лодка заполнялась водой слишком медленно. Лемп же, получивший доклад, что «у-бот» тонет, поторапливал последних членов экипажа. Радист Хегель все еще оставался в своей рубке: «Лемп стоял у люка и смотрел в центральный пост. Мы с напарником… закричали: „А что делать с секретной аппаратурой?“ „Оставьте все… — крикнул он в ответ, — и поскорее оттуда выбирайтесь!“ В конце концов, надо выполнять приказ командира, и потому мы поспешили прочь из лодки. Вне всякого сомнения, она вот-вот должна была затонуть. Я уже поднялся было в боевую рубку, когда вспомнил о маленькой книжке стихов, которую мне подарила на день рождения подружка… Она была мне очень дорога. Я вернулся в радиорубку, забрал книжку и положил ее в нагрудный карман».
Еще один радист — Хайнц Вильде — оставался на лодке: «Я никак не мог найти свой спасательный жилет и перерыл всю радиорубку: он оказался под столом… Я надел его и посмотрел по сторонам. На лодке уже никого не было.
Командир крикнул вниз: „Есть здесь кто-нибудь?“ — „Да, я еще здесь, сейчас выхожу!“ — прокричал я в ответ. Обстрел на какое-то время прекратился. Я выбрался через боковую рубку на мостик. Командир стоял там. Он сказал: „Поскорее убирайся с лодки, она сейчас уйдет на дно“. А я говорю ему: „Но ведь там секретные приборы“. — „Забудь об этом, Вильде, — ответил он, — скоро лодка будет на дне“.
Я прыгнул в воду прямо с мостика. Глаза я не закрыл и увидел удивительно чистую воду Атлантики. Вынырнул. Оглянулся. Позади меня осталась тонущая подлодка. Впереди плыли матросы нашего экипажа, и я направился к ним. Кто-то затянул песню, популярную тогда на подлодках, „В жизни все проходит“. Но вскоре нам стало не до песен. Мы увидели, что эсминец уходит… То был единственный шанс на спасение. Я подумал: „Ну, вот оно. Вода ледяная. Шансы остаться в живых — минимальные. Умру от переохлаждения, и мой труп будет плавать по океану в надувном жилете. Но сдаваться слишком быстро мне не хотелось“».
Георг Хегель вспоминал: «Потом корабль развернулся и пошел прямо на нас. Мне бросили конец с кормы, и я услышал, как кто-то рядом со мной громко кашляет. Это был журналист из Министерства пропаганды, который собирался написать полную оптимизма статью о нашем походе».
Кораблем, подобравшим в конце концов уцелевших немцев, оказалась «убийца» U-110 «Обретия». Не все поднятые на ее борт подводники выжили: двое моряков умерли от ран и переохлаждения. Вильде вспоминал: «Мне помогли подняться на ноги, но стоять я не мог. Ноги онемели, я их совсем не чувствовал. Затем меня раздели догола, и это в холодный майский день на широте Исландии, завернули в шерстяное одеяло и стали растирать. Наверное, у англичан имелся в этом деле опыт, поскольку они уже спасали моряков с потопленных нами кораблей. Потом мне дали чашку чая. До сих пор помню его вкус».