Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро (Автор) - страница 267

Видя, как толпа людская,
Набережную заполнив,
Устремилась к месту казни.
А разъезды личной стражи
Государя дон Хуана
Надзирали, чтоб для казни
Не было помех нежданных,
И на каждом перекрестке —
Альгвасилы и солдаты,
Под началом двух алькальдов,
Трех славнейших капитанов.
«Прочь с дороги!.. Прочь с дороги!..
Расступись!..» — кричат герольды.
«Ваша благостыня будет
Благом для души греховной».
Вот и Альваро де Луна,
Он в сермяжном балахоне,
Едет он верхом на муле,
Мул под траурной попоной.
В черном колпаке де Луна,
Изможден он заточеньем,
Справа от него — священник,
Слева от него — священник,
У людей у самых черствых
На глазах — слеза печали.
Но за что он умирает?
Пожимают все плечами.
Шепот, вздохи состраданья —
Словно стон многоголосый.
Осужденного выводят
На позорные подмостки,
Где трагедия де Луны
Завершается развязкой…
«Ваша благостыня будет
Благом для души несчастной».

Отповедь попрошайкам

«Сестры, вы зачем стучитесь?
Лепты ждете? Вот те на!
Кто толкнул вас к этой двери?
Не иначе — сатана!
Собираете вы деньги.
Что же, я — банкирский дом?
Или я — корабль, груженный
Золотом и серебром?
Я — и деньги! Вот так штука!
Хочешь смейся, хочешь плачь.
Если б не моя бородка,
Был бы голым я, как мяч,
Если б золотом владел я,—
Я б его потратил сам,
Будь я болен золотухой,—
Подарил бы ее вам.
Видите, в каком я платье?
Гляньте, дырка на дыре,
Плащ мой лоснится, как ряшка
Келаря в монастыре.
Вылезают мои пальцы
Из разбитых башмаков,
Как из домика улитки
Кончики ее рогов.
Набиваю я утробу,
Если в гости пригласят,
Если ж нет — я утоляю
Только свой духовный глад.
И древней окрестных зданий,
И светлей мое жилье:
Гляньте, — крыша прохудилась,
Солнце светит сквозь нее.
Широки мои владенья,
Велики мои права —
По пословице: гуляка
Всему городу глава.
Если ухожу из дома,
То спокоен я вполне:
Все мое добро — со мною,
Весь мой гардероб — на мне.
Знайте, что, ко мне взывая,
Зря вы тратите труды:
Здесь вовеки не дождаться
Вам ни денег, ни еды.
Было бы умнее клянчить
У меня луну с небес:
Тут отказывать, быть может,
Я не стал бы наотрез.
Если ж у меня монетка
Завелась бы непутем,—
Каюсь, с нею бы я тотчас
Побежал в веселый дом.
С богом, сестры! Проходите!
И не появляйтесь впредь.
Высох пруд, и рыбы нету,
Не закидывайте сеть».

Неудачник

Хоть была моя мамаша
Хрупкого телосложенья,—
Вышел я живым из чрева,
Чтобы клясть свое рожденье.
В эту ночь луна сияла,
Как червонец, над опушкой;
Если б знала, кто родился,
Стала б ломаной полушкой.
Я родился поздней ночью:
Солнце погнушалось мною;
Тучки тоже это место
Обходили стороною.
Ровно в полночь дело было,—
Так в какой же день недели?
Вторник и среда об этом