74-я Юргинская… Это ведь не больше, чем сон. Настанет утро, и он уйдет, ее последний, обескровленный батальон.
…Все друзья возвращались в Россию. Уехал и мой брат.
Жаль, но мы не прошли с ним по трудным дорогам Чечни. Прошли, но совсем не так, как этого ждали, прошли следом друг за другом, но не вместе. В горы, по которым таскало меня, через неделю приходил и он, в аулах, где заставала его ночь, спустя месяц я начинал день. Мы так редко виделись с ним за эти месяцы, мы лишь несколько раз грелись у одного костра.
Нас разлучили еще в декабре, еще в первую минуту, как сел вертолет.
Я снова остался. Остался один, потеряв свой взвод. Меня перевели в другую роту, поменяли командиров и друзей. Но это уже ничего не решило. Я уже давно замкнулся в себе, давно не хотел никого видеть. Теперь, если ничто не отнимало у меня вечер, я брал автомат и уходил на пустую безлесную высоту. Она стояла далеко за линией батальона и, чтобы на нее подняться, нужно было израсходовать час.
Я проводил на ней целые вечера, просто наблюдая даль, не переживая о настоящем, не размышляя о будущем. Там было так легко, на этой высоте, куда каждый вечер приходили лучшие воспоминания прошлого. Они, словно птицы, слетались туда к закату, и подолгу сидели рядом, не торопясь ни в какую дорогу. Это было таким лекарством — не видеть вокруг себя людей, не слышать рядом их голоса. Чем чаще я ходил туда, тем меньше мне хотелось что-то менять в завтрашнем дне. Я знал: будет плохо утром, будет плохо днем, но вечером я вновь приду на свое место. Вечером ко мне снова придут воспоминания, вечером я снова обрету покой.
Иногда мне казалось, что я бы просидел на своей высоте целую жизнь. И, наверное, был бы счастлив. Наверное, она бы не прошла тогда даром, неудачная моя жизнь.
…А ночью всё чаще и чаще снится дом. Там ведь сильно так ждут. Пусть ничто не помешает и не обманет их надежд.
С гор задул суровый ветер,
Пробирает до костей.
День от чёрных туч не светел.
День рожденье без гостей.
День рожденье без улыбок,
Без торта и, без вина.
В пыльном воздухе кружится
Прошлогодняя листва.
Не одет я, не наряжен
В день обычный на войне.
День рожденье в камуфляже
На переднем рубеже.
Продувает, прям до сердца
свист на разных голосах.
Никуда уже не деться,
вот и вечер на часах.
В хмуром небе тучи, тучи
с горных кряжей всё бегут.
Хоть бы малый солнца лучик,
все тепла с надеждой ждут.
Ветер лица обдувает,
гонит с юга облака.
Только он пришёл поздравить
с днём рождения меня.
Сегодня мне исполнился 21 год.
…Я еще стоял вторую, третью ночь. Еще держался, еще не был безразличен к утру. Но больше так не могу! Такого рейда не было никогда. Днем мы ездим в нежилой чеченский поселок, где снимаем с брошенных домов пригодные листы шифера. Их грузят в машину и увозят в другой, близкий отсюда аул. Сколько за них дают, мы не знаем, и денег этих никогда не увидим. Мы не высыпаемся… Мы нарочно роняем и бьем при погрузке листы, поджигаем со злобы, стоящие во дворах сараи и стога сена. В первый день я автоматом пробивал в шифере дыры, но от этого расшатался приклад…