…А где-то, в самой глубине души, я знал точно одно: мне еще придется вернуться. Быть может, через много лет. И, как оправдание, повторял себе: «Кто-то должен».
Всё возвратилось на свои места. И во многом не так, как я бы того пожелал. Самое страшное ранение ждало меня здесь…Мне казалось, я давно смирился с Ее молчанием, давно пережил бури собственных чувств. Но всё это было там. А теперь, когда мы встретились здесь, когда я заглянул Ей в глаза, и понял, что все кончено, меня словно вернули обратно. К тем светлым дням, где у залитых дождями костров, я читал непослушными губами, посвященные Ей стихи. Где, закрывшись от воды, их переписывали в блокноты, сидевшие рядом друзья. К тому времени, когда я еще верил, что Она обязательно отогреет замерзшие мои губы…
Но война научила меня гордости. И отучила от слез. Я ушел спокойно, ушел навсегда, и не показал своей боли.
…А она не могла оставить меня, тайная моя боль. Она все терзала и терзала сердце.
Куда он уплыл, неуловимый корабль моей Любви? В какие гавани подался теперь, мой летучий голландец? И не напрасно ли я жду у берега, куда он никогда не придет? А ведь был день, и была буря! Буря, что так трепала, так швыряла по волнам древнее мое судно. Что так хотела отправить его на дно. И свершила бы это, если бы я был один. Если бы не было рядом Ее.
Но вот отходили волны, отсверкали молнии, и он уплыл, печальный корабль моих надежд. Окончился горький этот круиз, и в пустом порту я сошел один на долгожданную сушу. И потерял под ногами землю. Зашатался, заболел, загрустил… Захотел снова вернуться к штормам.
И все же осталась одна пристань, где можно снова увидеть знакомые мне паруса, можно заново пережить уже уходящие чувства. Там, на чеченской земле, я навсегда сохранил Ее имя. Я написал его на каменной стене, случайно подвернувшейся зеленой машинной краской. Написал второпях, дурно, с потеками, большими кривыми буквами. Я ведь вечно куда-то спешил. Я ведь не знал, что придется все равно опоздать. Придется сойти одному в пустынной гавани почивших своих надежд…
Что ж… Плыви, мой летучий голландец! И забери с собой черную мою печаль, освободи уставшее мое сердце. Плыви, и дай отдых, который я заслужил.
И все же, если не сгинешь в пучине, обязательно возвращайся к моему берегу. Нам нужно отыскать заново потерянную нашу Любовь. У нас с тобой четыре мировых океана…
Уже давно никто не стрелял, не будил среди ночи, не нужно было куда-то бежать, вздрагивать при каждом звуке и шорохе. Все ушло и провалилось в прошлое. Ушли своей дорогой бесконечные походные несчастья, разбежались, не выдержав тишины, военные злые тревоги, утратили в каменных стенах свою силу суровые ледяные ветра. И покинула бессонница мой родительский дом.