Рядовой Аркадий Кудинов.
Засада — сколько жизней погубило это случайно слетевшее с губ слово.
Засада — и все члены немеют в ожидании неизбежного.
Засада — и рвётся из груди трепещущее сердце.
Засада — и оружие само валится из рук.
Засада — отчаянный крик, отнимающий волю к победе.
Никто в группе Ефимова не произнёс, не выкрикнул этого слова, но многие поняли. Поняли, но ещё сильнее вцепились в своё оружие. Оружие — как вера в возможность сопротивления. Оружие — как надежда сохранить жизнь. Оружие — как путь к победе.
И ещё одно слово мелькнуло в мыслях некоторых бойцов — подстава — как скромная замена слову предательство.
Лес близ опушки хоть и порос невысокими кустами шиповника, но сам по себе оставался не слишком густым, и Аркадий увидел, как дёрнулся шедший впереди всех Прищепа, услышал слившийся с автоматной очередью его предостерегающий крик, как зашёлся в ответном грохоте Калашников командира группы. Сам же Аркадий, крикнув «Ложись», рухнул на землю и ужом скользнул за ствол ближайшего дерева. Падая, он ещё успел увидеть, как метнулся в сторону командир роты, как подкосились ноги у не сумевшего уйди с линии вражеского выстрела Гришина, уловил, как матюгается за спиной отползающий за ствол дерева Юдин. И всё — грохот выстрелов, шлепанье и визжание пуль — поглотило все остальные звуки.
Аркадий подвинул винтовку и попробовал поднять голову, вознамерившись применить собственное оружие, но тут же, совсем рядом просвистели прицельно выпущенные бандитами пули, лишь чудом не задев обладателя столь неосторожно высунувшегося черепа. Противник находился слишком близко, тем самым ставя вопрос применения СВД на грань невозможного. Но вот откуда-то из-за спины наконец-то заработал пулемёт Юдина. Пули противника стали сыпаться чуть реже. Аркадий, по-прежнему вжимаясь в землю, скинул рюкзак и тут же пожалел, что не взял с собой вместо ВССа, АС «Вал», но сожалеть об этом было несколько поздновато.
«Сейчас бы автомат! — подумалось Аркадию, и он вдруг вспомнил про упавшего радиста, про его так до сих пор и не сделавшее ни одного выстрела оружие.
— Блин, Ромка же ранен! — как током поразившая сознание мысль заставила Кудинова вскочить на ноги и, не обращая внимания на непрекращающийся огонь со стороны противника, рвануть к раненому и наверняка истекающему кровью Гришину. В падении пролетев последний метр, Аркадий пополз к неподвижно застывшему радисту. Тот лежал на подмятых ветвях шиповника в совершенно неудобной позе, навалившись спиной на собственный рюкзак и, кажется, не подавал никаких признаков жизни.