И все же, по всем правилам игры, я стал тщательно рассматривать свою фотографию. Я морщил лоб. Чесал за ухом, теребил приклеенную бороду. Я даже хотел понюхать фото. Но вовремя сообразил, что не стоит преувеличивать.
– Увы, – глубоко вздохнул я, словно очень сожалел, что мне так и не пришлось познакомиться с этим человеком. – Я его вижу впервые.
– Возможно, просто вам стоит одеть очки? Я не хочу подчеркивать ваш возраст. Но все же…
Вот здесь я внутренне напрягся. Черт побери! Мне ни разу не пришла в голову мысль об очках! Антиквар действительно был очень и очень стар, но почему, почему мне не попадались на глаза очки. И мысли кувырком, вихрем, бурей, ураганом пронеслись в моей голове. И среди этого хаоса я вспомнил нужный мне эпизод. Когда старик предлагал мне посмотреть на ручку Ржешевского, акцентируя внимание на стальное перо. Он, черт побери, не надел, ну не надел очки! Он прекрасно все видел.
И я мгновенно успокоился и расслабился. Меня на мякине не проведешь.
– А вы знаете, молодой человек, – я даже снисходительно усмехнулся, – я прекрасно, к вашему удивлению, вижу. И мне могут позавидовать многие молодые. Впрочем, в молодости я был близорук. Очень близорук. Сами понимаете – профессия. Скурпулезное разглядывание мелочей. И при этом вечное напряжение – что-либо не упустить. Мои глаза ничего не упускали. Но именно поэтому зрение ослабло. Но с возрастом… Думаю, вам знакомы подобные случаи. Когда сильная близорукость плавно переходит в состояние дальнозоркости. У некоторых она остается и им приписывают другие в придачу линзы. А у некоторых, на каком-то этапе останавливается. Как бы, проще говоря, близорукость сталкивается с дальнозоркостью и зрение восстанавливается. Ни шага вперед, ни шага назад. Полнейшее равновесие. Мне очень повезло. Это со мной и случилось. Возможно, бог воздал мне за кропотливый труд. Возможно, сам труд победил мою незрячесть. Возможно, сама история захотела, чтобы я лучше ее видел. В старости. Когда уже приобретаешь много опыта, но, увы, и много болезней. Во всяком случае, от одного недуга я избавился.
– Похвально, – он искренне похвалил меня.
Интересно, а сам он очкарик? Впрочем, уже не интересно. Мне нужно было, чтобы он поскорее смылся. Тася-таки ловко отомстила мне! Таки заявила на мою пропажу! Только я недоумевал, каким образом она так обтяпала, чтобы искали меня именно здесь, у меня. Она ведь и понятия не имела, как я провел тот осенний, дождливый день! И на улице было – ни души. Ливень хлестал! И я от холода, по чистой случайности, заглянул в лавку антиквара. Нет, нет, и нет. Это просто месть Таси за то, что я ее уволил. И не больше. Просто доставить мне мелкие неприятности. У них нет никаких улик. И я должен окончательно успокоиться.