Мужчины хохотнули — тихо, чуть ли не смущенно.
— Я попросил своих ребятишек устроить растяжки во всех дворах, кроме этого. Две палки, а между ними леска и жестянка с камушками внутри. Если мы их услышим, то должны бежать со всех ног и схватить этого любопытного мерзавца.
Я представил себе, как Генри и жуткие толстушки громыхают банками из-под колы.
— Бежать? Еще пара стаканчиков, и мы не побежим, а поползем, — заметил Фарли.
— Выпивка на свежем воздухе, — сказал отец. — Совсем неплохой план.
— Если мы кого услышим, — сказал Мейсон, — вы, ребята, за ним побежите?
— Конечно, я надаю им поджопников, — заверил его мистер Конрад и через секунду расплылся в ухмылке.
— Посмотрим, как оно пойдет, — сказал отец, и после этого разговор зашел о погоде и о деньгах.
Наполнялись стаканчики. Зажигались и гасились сигареты, время от времени звучали бранные слова. Смех был каким-то далеким, словно то, над чем смеялись мужчины, они помнили лучше, чем сказанное только что. Спустилась темнота, и в воздухе стало прохладнее.
Мистер Фарли принялся рассказывать о новом пулемете, который делали у «Груммана»,[61] где он работал.
— Тысяча выстрелов в секунду.
— А какой калибр? — поинтересовался отец.
Фарли развел два дрожащих пальца дюймов на пять и улыбнулся, словно это было самым поразительным известием. Когда он закончил рассказ о необыкновенной конструкции, мистер Конрад вытащил из кармана коробок спичек, поставил свой стаканчик и взял принесенный им фонарик.
— Что там у тебя, Джейк? — спросил Курдмейер, который уже начинал сползать со стула.
Конрад открыл коробок и осветил фонариком, потом протянул его отцу, который поставил свой стаканчик на землю. Маленькая коробочка упала ему на ладонь. Я встал, чтобы лучше видеть. На ватной подстилке лежала крохотная коричневатая фигурка обнаженной женщины.
Мой отец рассмеялся.
— А это из какого уха? — спросил он.
— Что одно ухо, что другое — без разницы, — ответил Конрад.
Фарли рассмеялся.
Мой отец передал коробок Курдмейеру, который, посмотрев, задал вопрос:
— Как ты ее сделал?
— Скрепкой, ногтем и булавкой.
— На это ушло немало ушной серы, — сказал Фарли, когда коробок дошел до него.
— У меня всегда было много серы, — смущенно кивнул мистер Конрад.
— Ты сделал это из своей ушной серы? — спросил Мейсон, когда подошла его очередь созерцать творение Конрада. Он скорчил гримасу, словно перед ним была кучка дерьма. — Чудно.
— У него целый набор шахматных фигур из этого дела, — сообщил Курдмейер.
Мистер Мейсон покачал головой и протянул коробок владельцу. После этого они принялись говорить об армии, а я уселся на прежнее место.