— Па, привет, — сказала она. — Что это ты здесь на полу валяешься? Вставай, ну вставай, или мне через тебя перепрыгнуть, что ли?
— Девочка моя, доченька, тебя нашли? Какое счастье, — тонким, срывающимся от великого счастья голосом произнес Андрей Ильич.
— А меня и не теряли, — сказала Поленька. — А ты почему лежишь на полу?
— Сердце прихватило, доченька, сейчас пройдет.
— Давай я тебе помогу встать, — сказала Полина.
— Ой, не надо, я сам, — сказал Андрей Ильич. — Я себя уже хорошо чувствую.
— Он тяжелый, мы его вдвоем не поднимем, — сказала Наташа.
— Я сам, сам.
Он встал на ноги, открыл еще раз дверь и выглянул на лестничную площадку. Там никого не было.
— Ну что, гонятся? — спросила Наташа.
— Ушли, — сказал он, — надо ружье спрятать.
— Какое ружье?
— Вот это. — Он достал ружье и вручил его жене.
— Да это совсем не ружье.
— А что это?
— Мася, Манюня, это обыкновенная палка, какое же это ружье? Ты что, свихнулся?
Андрей Ильич надел очки и внимательно рассмотрел загадочный предмет, из которого он стрелял в животы и головы. Это на самом деле была плохо обструганная палка.
— Я не понимаю, — сказал он.
— Что ты не можешь понять? Ты позвонил мне из библиотеки и сказал, что будешь через четверть часа. Я накрыла на стол, а тебя все нет и нет. Час нет, два нет. И вот, наконец, явился.
— Я только что видел, — сказал Андрей Ильич, — как за нашей дочерью гнались два здоровых молодых человека.
— Привет, па, такого и быть не может, я сегодня на улицу не выходила.
— Она приболела, у нее красное горло, я сегодня ее не пустила ни гулять, ни в школу. Она была у Татьяны на втором этаже. Учила ее играть на пианино.
— Так она же сама толком никак не научится.
— У них такие вот игры.
— На этой девочке, за которой гнались, было точь-в-точь такое же пальто, как мы с тобой купили нашей Полине. А я так перепугался, я подумал, что это она. Боже мой, как же я, Наташа, перепугался.
— Где твой портфель?
— Я его убил. И в землю закопал. За гаражами.
— Ты точно не в себе. Как это убил портфель? Ну-ка, рассказывай все по порядку.
— Я тебе как-нибудь потом расскажу, я его обязательно найду... У меня такое чувство, будто я вас тысячу лет не видел. Я соскучился, — сказал Андрей Ильич, обнял жену, крепко-накрепко расцеловал ее, расцеловал дочь, покачал ее на руках, сбросил с себя пальто, ботинки, вошел в гостиную, взял стул, поставил рядом с пианино и стал играть собачий вальс.
Он бил пальцами по клавишам и смеялся, он заливался смехом, подмигивал, морщил нос, строил веселые рожицы. Потом он переоделся, принял ванну. Потом все вместе поужинали. Когда Полина легла спать, Андрей Ильич вошел в детскую, сел на краешек ее кровати, взял ее руку в свою и долго, долго о чем-то с ней разговаривал. Он ей пожелал спокойной ночи, девочка повернулась на правый бок и закрыла глаза. Отец на ощупь вышел из темной комнаты в коридор.