За два дня до смерти Брюса эту фигуру снесло с крыши во время тайфуна.
Подобные события и ситуации, конечно, нельзя считать причиной смерти Брюса Ли, и они не были результатом этой смерти. Эти события просто произошли в то же время. Эти совпадения, или, как их называет Юнг, «синхронизации», не были ни причиной, ни следствием, а находились в резонансе с одним и тем же качеством и отражали природу друг друга. Как сказал писатель Дж. К. Честертон: «Совпадения — это духовные каламбуры».
Дуг Палмер записал свое мнение о смерти Брюса:
Благодаря широте своих взглядов он не поддавался никаким ограничениям ни в техниках боевых искусств, ни в касающихся их условностях. Он первым стал преподавать кунг-фу не-китайцам, рискуя недовольством и даже изгнанием из китайской коммуны. В конечном счете вместе с завистью к его потрясающему мастерству и популярности, причиной была его нетерпимость (некоторые называют это высокомерием) по отношению к тем, кто полагался на тайный язык и традицию вместо заслуг и способностей. Я считаю, что все это привело к его смерти.
Взаимная неприязнь между ним и некоторыми из более традиционных мастеров кунг-фу в Гонконге росла с той же скоростью, что и популярность Брюса. Несколько мастеров из других школ были вместе с Брюсом на телевизионном шоу, — кажется, благотворительном. Как бы там ни было, один из мастеров хвастался своей внутренней мощью, подстрекая Брюса и бросая ему вызов ударить его в живот. Этот мастер стал в боевую стойку, с одной рукой сбоку, а второй указывая на свой живот. Он настаивал, чтобы Брюс ударил его сюда, добавляя, что ему невозможно причинить боль.
Брюс подошел и ударил его прямо в нос. Мастер, испугавшись, отпрыгнул, а затем разозлился и потребовал объяснений того, что Брюс сделал. «Любой может научиться сопротивляться удару, если он к нему готов, — сказал Брюс, — мастер кунг-фу должен быть готов к неожиданному».>[18]
«В последний раз я видел Брюса, — добавляет Палмер, — во время съемки «Игры со смертью». Конечно, он был худой, но он был очень вынослив и натренирован. Я не верю, что он заработался до смерти. Брюс приобрел себе много врагов в Гонконге тем, что открыто презирал традицию, и вызвал потерю репутации — это телешоу смотрели три миллиона людей.
Никто не мог открыто выступить против Брюса; никто не мог победить его один на один, — так что единственным способом избавиться от него, не оставляя никаких улик, это было отравить его».
Другой из самых первых учеников Брюса, Джеймс де Миль, был настолько убежден в том, что со смертью Брюса была связана нечестная игра, что организовал свое собственное расследование. Первыми подозреваемыми для де Миля были китайские кланы вин-чунь, недовольные тем, что Брюс превращает в вестерн это искусство. В Гонконге люди относились к стилю боя как к глубоко укорененной семейной традиции. Не будучи посвященным в такую традицию, трудно понять глубину связанных с этим чувств, точно так же, как азиатам, наверное, невозможно понять, что соперничество болельщиков соревнующихся футбольных команд приводит к насильственным смертям.