– Я соскучилась по маме, – всхлипывала она на его плече.
Непроизвольно он начал ее качать.
– Понимаю, милая, – нежно произнес он. – Понимаю, но все будет хорошо.
Хотя он мог поклясться собственной жизнью, что в данный момент не представлял, как это случится.
Девочка прижалась к Сэму, чему он не препятствовал. Это было самое малое, что он мог сделать для нее.
И самое большее.
Сэм носил дочь на руках довольно продолжительное время. Пока она наконец не заснула снова.
И после этого он держал ее некоторое время в своих объятиях.
Остановившись у подъезда скромного двухэтажного дома, которым она владела, – вернее, дома, который владел ею, – Райли выключила зажигание и немного посидела неподвижно, стараясь возбудить в себе, хотя бы временно, энергию, позволяющую выйти из машины.
Смертельно устав, она чувствовала себя так, будто спрессовала полные два дня в один. Сделала глубокий вдох и выдох. Она стояла перед выбором. Либо ей придется сократить время сна, либо найти себе двойника. Слишком большая нагрузка выпадала ей, чтобы с нею справляться.
Так как ее гараж был битком набит разным хламом, который она неоднократно давала себе зарок разобрать, ей предстояли новые заботы, подумала Райли без энтузиазма. Несколько последних месяцев ей приходилось парковать машину в проезде.
Выходя из машины, Райли почувствовала, что он наблюдает за ней. Несмотря на поздний час, она понимала, что он уже на вахте в ожидании ее прихода. Это стало само собой разумеющимся.
Помахав рукой в знак приветствия, она сказала:
– Здравствуйте, Говард!
Открылась входная дверь соседнего дома. Или, точнее, открылась шире. Он стоял у приоткрытой на время двери, с нетерпением ожидая, когда она поравняется с ним. Говард Грей, пенсионер, немного располневший инженер в возрасте за шестьдесят, вышел за порог.
Он улыбнулся в ответ на ее приветствие. Говард не всегда улыбался, но особое отношение к Райли способствовало этому.
– Не поздновато ли вернулась, Райли? – спросил он.
Несмотря на усталость, она решила немного поговорить с ним, и отправилась от своего подъезда к подъезду его дома вокруг сливового дерева, разделявшего их владения.
– Говард, разве я просила вас дожидаться меня? – спросила она дружелюбно.
Говард Грей соседствовал с ней с тех пор, как три года назад она въехала в свой дом. Несколько замкнутый вначале, мужчина постепенно почувствовал к ней расположение. Причем расположение настолько сильное, что однажды вечером, когда устроили фейерверк по случаю Дня памяти погибших в войнах, он рассказал ей о своем сыне.