Не без труда уговорив ее пожертвовать ради меня несколькими часами, которые она обычно посвящала своим благотворительным делам, я пригласил ее на ленч в Паркер-Хаус. Алиса встретила меня тщательно и не без изящества одетая, в своем пышном, по моде того времени, наряде, вся — внимание и доброжелательство. Сидя напротив и глядя на ее бледное, усталое, но решительное лицо, я снова вспомнил об Эке и Эттере, и сердце мое окончательно оттаяло.
Алиса сказала, что ей будет вполне достаточно салата и чашки кофе, но после того, как заказ подали, она с аппетитом съела также сладкие булочки, жаркое из грибов, пюре из шпината, картофель-жюльен и мороженое, хотя и не переставала жаловаться на цены.
— Вот и представился случай, — сказал я. — Ты хорошая сестра, Алиса, и мы так давно не виделись.
Она посмотрела на меня, и я прочел в ее взгляде, что она тоже считает меня хорошим братом, но если и намерена об этом заявить, то не сейчас.
— К чему ты клонишь? — спросила она.
— Я хочу сделать подарок своему другу в Островитянии и хочу, чтобы ты помогла мне его купить — ты наверняка в этом лучше разбираешься. Она ткет холсты и шьет одежду. Она — белошвейка…
— Белошвейка! — повторила Алиса таким тоном, что слово приобрело как бы новый смысл, вовсе не тот, что вкладывал в него я.
— Она — дочь лорда провинции, Алиса.
— И шитьем зарабатывает на жизнь?
— В основном она ткет, но и шьет тоже.
— Как ее зовут?
— Хиса. Это ее основное имя, но люди называют ее просто Наттана.
— А ты?
— И я.
— Наттана, — произнесла Алиса, и, выговоренное на американский манер, слово прозвучало странно, незнакомо, так что у меня возникло ощущение, будто я выдал какой-то секрет, который обещал хранить.
— Сколько ей лет? — спросила Алиса.
— Двадцать три.
— Ты близко с ней знаком?
— Весьма близко. Она мой хороший друг.
Алиса пристально, с подозрением посмотрела на меня и слегка покраснела:
— Значит, в ней причина?
— Причина чего?
— Ты прекрасно понимаешь! Причина того, чтобы оставаться в Островитянии, когда на то не было причин!
— Да нет же! Я решил остаться до мая, еще прежде чем мы стали хорошими друзьями.
— Джон, скажи мне: вы были очень хорошими друзьями?
Я не нашелся что ответить.
— Джон! — воскликнула Алиса. — Ты краснеешь!
— Алиса, что у тебя за мысли. Она была просто другом.
— Мы все думали…
— Что?
— Да то, что ты впутался в нехорошую историю. И все это было так непохоже на тебя, непохоже на нас… Твои бесконечные отлучки и то, что ты так надолго задержался без всякой причины, разве что из-за кого-нибудь… Мы боялись, как бы ты не связался с туземкой, — все мужчины одинаковы.