- У меня на это имеются собственные соображения.
- Какие же?
- Глебова убил Корольков, а его труп сбросил в болото.
- Чем это подтверждено?
- А разве Глебова в болоте кто-то искал? - вопросом на вопрос ответил комсорг.
"Да, - подумал я, - ведь могло быть и так. Как же я сам до этого не додумался?"
Фамилия моего свидетеля оказалась легко запоминающаяся - Лихой. А его манера держаться с достоинством, независимо вызывала доверие.
- Вам известно, какие свои вещи оставили в вашей роте Корольков и Глебов? - поинтересовался я. Лихой об этом ничего не знал. Но он, как бы спохватившись, достал из кармана гимнастерки письмо, сложенное в солдатский треугольник, и передал мне со словами:
- Совсем забыл. Оно - Глебову, и принесли его только сегодня. Прочтите!
- Вы сами это письмо уже прочли? - спросил я.
- Не прочел бы, не принес бы. Ведь Глебова уже нет. Какие теперь у него могут быть секреты?
Письмо пришло из Новосибирска, и написала его какая-то девушка, очевидно невеста Глебова. Вначале она со всякими подробностями описывала ему их городские новости и встречи с их общими знакомыми, передавала приветы и добрые пожелания, а под конец, как нечто само собой разумеющееся, заключила:
"Петенька, радость моя! Береги себя. Когда вернешься, то увидишь, какая я уже стала хозяйственная. Стараюсь маме помогать во всем. Считаю дни до нашей встречи! Твоя, твоя..."
Все время следивший за мной, пока я не дочитал письмо до конца, Лихой спросил:
- Ну как, товарищ следователь. Похоже, что он мог сбежать к немцам?
Тут было над чем поразмыслить.
- Вы с Глебовым дружили?
- Я этого не скрываю!
Все показания солдата Лихого я занес в протокол, оставил письмо Глебова у себя и отпустил свидетеля в роту. Кого-то еще допрашивать я был уже не в силах.
К моменту моего появления в блиндаже Кононова собрались все его постоянные обитатели.
- Мне докладывали, что вы допросили чуть ли не всю роту старшего лейтенанта Лучко. К каким пришли выводам? - обратился ко мне капитан Кононов.
- Ничем порадовать не могу, - произнес я. - Ведь вы как донесли? Что в вашем батальоне совершена групповая измена Родине, перешли на сторону врага двое военнослужащих, с оружием в руках. Ведь так?
- Так! - разом произнесли Кононов и Папиташвили.
- А если это не соответствует действительности? Я допускаю, что рядовой Глебов мог быть убит ефрейтором Корольковым и сброшен в болото. Над этим вы не думали?
Воцарилось гробовое молчание. Я продолжал:
- У Королькова осталась на оккупированной территории семья, Глебов ему в напарники не подходил, его в болоте никто не искал. Мы уже Глебова ославили как предателя, а если он жертва?