Шум и гам праздника постепенно угасли, наступила тихая спокойная ночь. Конечно, в домах солдаты продолжали выпивать, вспоминать войну и довоенные годы, но никто не орал на весь поселок, не салютовал и не искал несчастного гармониста. Его, доведенного до состояния полного опьянения, спрятали девчонки-радистки. Они привели его, пока он еще мог перебирать ноги, уложили на диван, где гармонист Олег сразу и уснул. Душа веселья — гармонь — умолкла. Вскоре скучающие бойцы ушли спать. Те, кто продолжал, делали это тихо, чтобы не мешать остальным.
В штабе все происходило так же тихо. Никто не шумел, все сидели и выпивали, изредка вспоминая прошедшие бои и погибших товарищей. Воувка долго рассказывал о Белорусских лесах, о партизанах и о том, как немцы сжигали целые деревни.
— Вот мы сюда пришли? — спрашивал он, — никого не тронули. А ведь могли, имели право. В других частях дают солдатам «время», как победителям.
— Да, дают. Они грабят, а замполит и остальные в блокнотик записывают, кто и как это делает. А потом спрашивают, почему ты разграбил дом? Зачем тебе то, что ты отнял? И так далее…
— Конечно, сволочей хватает. Но люди-то — они не причем, — продолжил командир разведотряда.
— Не уверен я в этом, — возразил старшина. — Вон они сейчас Гитлера ругают, а если бы он взял Москву? Все они, пять лет назад руку вверх тянули. Избранная нация. А сейчас ходят несчастные, обидели мы их. Мою мать и сестру сожгли заживо. Они в чем провинились? В том, что их сын солдат? Нет, они нас уничтожить хотели, а мы жалеем их, перевоспитываем.
— Не переживай Савчук, — произнес комбат. Он сидел в кресле и долго держал в руке кружку со спиртом, никак не мог его выпить. Может, устал, а может, вспомнил, что-то такое, что скрутило все его внутренности. Пропихнуть в себя победные над этим миром сто грамм, он не мог.
— Ты думаешь, они понимают, кто к ним пришел? — спросил его комбат.
— А кто к ним пришел? Советский солдат-освободитель, — ответил старшина.
— Нет. Солдат скоро уйдет, и на эту землю придут другие люди. Они вспомнят всех, кто служил и сочувствовал фашизму. Нам этого не надо, а те, что придут — свою работу выполнят. Лагеря пополнятся бывшими ветеранами СС, учителями преподававшими идеи Третьего рейха и остальными немцами. Многих посадят только за то, что они как ты сам сказал — избранные. Хлебнут они и без нас горя. Кроме наших придут «свои», кого Гитлер не успел уничтожить: антифашисты и коммунисты Германии. Они тоже немцы и мстить умеют. Так что, не нам судить этих людей и их детей. За свой грех они понесут плату. Боюсь, долго им придется рассчитываться.