Братства Розы и Креста» (1615) — содержится малопонятная фраза о двух
новых звездах, открытых незадолго до того в созвездиях Лебедя и
Змееносца. Есть основания полагать, что это было чрезвычайно важно для
ордена: символы двух созвездий не раз встречаются в текстах
розенкрейцеров. Сравните с ефремовским «Сердцем Змеи»: «Путь
звездолета подходил к концу — сегодня надо было повернуть корабль в
направлении созвездия Змееносца…». То же самое происходит в начале
«Туманности Андромеды»: «Тридцать седьмая звездная экспедиция была
направлена на планетную систему близкой звезды в созвездии Змееносца». А
вот какими словами заканчивается роман: «„Лебедь“ будет доступен нашему
зову еще девятнадцать часов!». Эти знаки дублируются во второй главе:
"— Через шестьдесят один Лебедя?
— Ну, конечно. Или иногда через сто семь Змееносца…".
Глава третья: «Совет Звездоплавания только недавно закончил
подготовку к приему друзей с недалеких звезд из Змееносца, Лебедя…».
4. СТРАЖ ВЕНЕРЫ
Планета Венера упоминается в четырнадцати произведениях Стругацких, а в «Улитке на склоне» герой видит чернильницу в форме одноименной
богини. Об экспедиции на Венеру рассказывает и первая повесть — «Страна
багровых туч». Там есть интересный эпизод: возле таинственной башни
герой обнаружил людей в скафандрах. Один из них в ответ на изумление
Быкова отвечает: «Нет, не мы! Рыцари ордена розенкрейцеров!
Представители женского комитета!».
На первый взгляд, шутка кажется простой: космонавты готовятся лететь
к планете, названной именем богини любви. Но истинный смысл этого намека
поймет лишь тот, кто читал «Химическую женитьбу Христиана Розенкрейца»
— сказку о человеке, приглашенном в королевский дворец. Король и
королева умирают, а герой вместе с другими гостями проходит несколько
странных испытаний — явно иносказательных — и становится свидетелем
воскрешения королевской четы. В этой алхимической инструкции есть
правило: тот, кто пройдет мимо швейцара, охраняющего спящую Венеру и
взглянет на нее, сам становится швейцаром. И получает знак
розенкрейцеровского посвящения — Золотое Руно… Булгаков весело
воспроизвел эту церемонию: Николай Иванович взглянул на обнаженных
женщин и был немедленно оседлан. А что он кричит в полете? «Венера!»
Иван тоже видит «Венеру» — голую гражданку в ванной, — затем он крадет
венчальную свечу («Химическая женитьба»!) и проходит мимо швейцара в
ресторан. Символическая «Венера» мастера — Маргарита: это имя
происходит от известного эпитета Афродиты-Венеры — «жемчужина». Не
случайно в романе появляются многочисленные швейцары, метрдотели, кондукторы, дворники, горничные, дежурные и прочие привратные стражи.