Друда).
Родители Евгения Чернецкого, как водится, неизвестны: в раннем
детстве он был увезен из России теми, кто ждал его очередного рождения и
надеялся сделать из необыкновенного ребенка мощнейшего психократа —
повелителя людей-марионеток. Сказано также, что для Чернецкого были
мучительны ночи полнолуния.
Бартини?
В массе вымысла просвечивает тонкая арматура фактов. Несколько
деталей, разбросанных по тексту, говорят о том, что в основе романа лежат
воспоминания и документы двух семей — Чудиновых и Альбрехтов. Мы не
очень удивились, когда выяснилось, что Елена Петровна Чудинова является
дочерью Петра Константиновича Чудинова — друга И.Ефремова и автора его
научной биографии!
В 1921 году Ефремов жил в Петрограде: не он ли выведен под именем
школьника Андрея Шмидта? Роман завершается тем, что смертельно больного
Андрея этапируют с колонной зеков, а затем оставляют умирать на руках
ссыльного хирурга — знаменитого Воино-Ясенецкого. Но врач выхаживает
юношу и отдает в ученики какому-то таинственному тунгусскому шаману.
Фамилию Воино-Ясенецкого нам называл Виктор Павлович Казневский: Бартини упоминал о нем, когда рассказывал про Бутырки.
В «Держателе знака» много места отведено петроградскому «Дому
Искусств» (сокращенно — «Диск»), который располагался в бывшем
особняке Елисеевых. «Дом Искусств» прекрасно известен историкам
литературы: он был создан в 1920 году стараниями КУБУ и поэта Николая
Гумилева. В большом красном доме на углу Невского и Мойки жили многие
писатели, поэты, переводчики, литературные критики, актеры и художники.
В их числе был и Александр Грин. А в декабре 1920 года в Петроград
приезжал Маяковский — специально для того, чтобы выступить в «Диске». , Известная поэтесса Ирина Одоевцева — ученица Гумилева — вспоминает
те годы: «В Доме искусств, или, как его называли сокращенно, в „Диске“, всегда было шумно и многолюдно. Сюда заходили все жившие поблизости, здесь назначались встречи и любовные свидания, здесь студисты устраивали
после лекций игры, в приступе молодого буйного веселья носясь с визгом и
хохотом по залам».
Очень удобно: войдя в здание, ученики «Атона» растворялись в пестрой
толпе и незаметно проходили в одну из комнат. Для тайных занятий больше
подходили роскошные ванные комнаты — та, в которой жил Гумилев и
соседняя, выполнявшая роль гостиницы. Они расположены в левом крыле
особняка, — далеко от гостиных, ставших столовой и лекционной
аудиторией.
15. «В МОРЕ-ОКИЯНЕ, НА ОСТРОВЕ БУЯНЕ…»
Если верить Бартини, он покинул Советскую Россию в конце 1920 года, а
вернулся в двадцать третьем. Мы не знаем, что произошло с ним за эти три