— Извини меня, — возразил Гердер, — но если кто-то и должен говорить номам, когда отправляться в путь, то, конечно же, я. Это моя обязанность — дать им последнее напутствие. И мне бы хотелось, чтобы тут не возникало никаких двусмысленностей. Только священнослужитель может судить об этом, только он может ответить на вопрос, готов или нет ном отправиться в путь. — Тут он осекся и растерянно посмотрел на Гримму. — Э-э… Что-то я не то сказал. Да… В общем… Да, мы готовы отправиться в путь.
— Есть, мэм. — Сигнальщик резко поднял руки вверх.
Откуда-то снизу донесся голос Доркаса:
— Готовы!
— Ну, тогда, — сказал Масклин, — присядем на дорожку.
— Ага, — кивнул Гердер и взглянул на Гримму, — мы ничего не забыли?
— Массу вещей, — горько усмехнулся Масклин.
— Ладно, все равно слишком поздно, — отмахнулся Гердер.
— Да уж.
— Н-да…
— Тогда — вперед!
— Вперед!
Повисло растерянное молчание.
— Ну, кто будет отдавать команду: ты или я? — спросил Масклин.
— Я просто подумал: надо бы воззвать к Арнольду Лимитеду (осн. 1905), да призрит он нас и сохранит от беды, — пробормотал Гердер. — В конце концов, может, мы и покидаем Магазин, но грузовик-то ведь все равно его, — жалко улыбнулся аббат и вздохнул. — Хотел бы я, чтобы он дал нам какой-нибудь знак, какое-нибудь знамение — чтобы знать, что он не гневается на нас.
— Эй, там, наверху, готовы вы или нет? — закричал Доркас.
Масклин подошел к краю платформы и перегнулся через ненадежные перильца.
Весь пол кабины был покрыт номами, готовыми по первому же сигналу рвануть на себя веревки и нажать рычаги. Они стояли в тени, отбрасываемой платформой, замерев в напряженном молчании, лица их были подняты вверх, и Масклину казалось, будто там, на полу, настоящее море, состоящее из испуганных и восторженных капелек.
Он поднял руку.
— Заводите двигатель, — сказал он, и в этой тишине голос его прозвучал неестественно громко.
Масклин вернулся на место. Он внимательно осмотрел пространство перед грузовиком. Гараж был почти пуст. У противоположной стены стояло всего несколько грузовиков, да пара желтых погрузчиков неприкаянно замерла там, где люди их бросили. Только подумать, когда-то он называл все это гнездовьем грузовиков! «Гараж» — вот правильное слово. «Как приятно знать правильные слова», — мелькнуло у него в голове. Как приятно чувствовать свою власть над вещами. Знание правильных слов давало что-то вроде рычага, которым можно привести вещи в движение.
Откуда-то спереди донесся урчащий звук, и вдруг их платформу встряхнуло, словно от удара грома. Однако, в отличие от грома, грохот не замирал, а лишь становился все громче. Двигатель завелся.