- А тебе не приходило в голову, - перебил дайн, - что договориться можно и с упырями? И с куда большей выгодой?
- Что? - Опешила я.
Дайн невозмутимо пояснил:
- Упырей интересует человеческая кровь, ничего больше. Золото и камушки они несут мне.
- Вы хотите сказать... - я задохнулась от возмущения, - что в обмен на деньги позволяли упырям убивать людей?
- Лесную нежить все равно не извести, - пренебрежительно шевельнул плечами дайн. - Выслеживаешь эту дрянь по буеракам, рискуя своей шкурой, выжигаешь логова, а через месяц-другой все начинается заново. И откуда только что берется? Покрутился я полгода на ставке сельского мага, опротивело. Ночью озверевшие упыри только что в окна не лезут, днем селяне за глаза поносят - мол, совсем никудышный колдун, не может раз и навсегда с умертвиями покончить. Вот я и покончил. Не так, правда, как они ожидали. Ты права, ведьма - со всеми можно договориться. Упыри перестали трогать местных - кроме, конечно, забывших купить у меня чудодейственный амулетик, - а затерявшийся в глухомани купец дело обычное.
- А руоешь не убивает людей, - докончила я, - и по ее милости вы лишились стабильного дохода и средства запугивания селян, верно?
- Чуть не лишился, - уточнил дайн, небрежно запуская руку во внутренний карман куртки, - но не лишусь. Я ведь не какой-нибудь глупый колдун-наемник, дразнящий тварь, чтобы я смог верно оценить ее силы и возможности. Скоро поле догорит, через два-три дня пчелы передохнут, а сама руоешь не умеет ни добывать пищу, ни кусаться, и будет вынуждена идти на поклон к людям. Тут-то я ее и возьму, тепленькую. А тебе, ведьма, - уж не обессудь, - живой отсюда не уйти.
Я слишком хорошо знала этот жест. Им обычно выхватывали из карманов магические талисманы, рассчитанные на одно, но сокрушительное заклинание, отразить которое у меня почти не было шансов. Но это не значило, что я не буду пробовать! Дайн ошибся, посчитав меня неудачницей, зарабатывающей на хлеб по трактам. И не мог даже предположить, что лучшая выпускница курса практикует в глухих селения исключительно ради своего удовольствия.
Но пробовать не пришлось. В руке у дайна ничего не было и он торопливо сунул ее в другой карман. Потом в третий. Изумление на его лице постепенно сменилось испугом, а затем и откровенным ужасом.
- Что-то потеряли? - С сочувственной издевкой поинтересовалась я, вскидывая руки.
Дайн инстинктивно попятился, заслоняя лицо, но я метила не в него. Невидимая стена разлетелась вдребезги, освобожденные пчелы градом посыпались на наши головы. И если с меня они скатывались, как вода, возмущенно жужжа и барахтаясь в волосах, то маг в мгновение ока превратился в мохнатый гудящий кокон, сквозь который не пробилось ни одного крика...