Жил Басмач в самом центре, на Магистральном проспекте в старом, сталинской постройки, доме. Отсюда рукой подать было до гостиницы «Интурист» – самого центрового места тех лет. Вечером он ужинал в ресторане «Сапфир», располагавшемся в двух первых этажах гостиницы.
Здесь он был в большом авторитете: швейцар угодливо открывал двери, радостно выбегали навстречу шустрые официанты, почтительно сопровождая к столику у окна с бутылками коньяка, шампанского, фруктами и табличкой «Зарезервировано». В его честь играл оркестр, к нему выходил поздороваться шеф-повар, по одному движению короткого пальца бросались со всех сторон дорогие центровые проститутки.
Но ни на базаре, ни в «Сапфире» Басмач серьезных встреч не проводил. Девки, шестерки, всякая мелочовка, которая заискивающе заглядывала ему в рот.
Но Волк обратил внимание, что время от времени азиат возит девчонок в небольшой частный дом на пустынной окраинной улочке, тянущейся вдоль Дона. При этом он оставлял всю свиту и ехал только со своим водителем – огромным парнем с вогнутым, как тарелка, лицом. Похоже, что это было тайное местечко, конспиративная квартира Басмача.
Напротив располагалась заброшенная ТЭЦ, и Волк подыскал место, с которого можно было контролировать происходящее в доме. Оставалось дождаться, чтобы вся проделанная работа привела к какому-то результату.
* * *
– Скала – Двенадцатому: Донская, четырнадцать, заявляют убийство, проверьте.
– Кто заявляет?
– Женщина, Марьянова фамилия. Плачет, говорит, соседа убили. Лежит в своем дворе, вокруг головы лужа крови. «Скорую» направили.
– Поехали! – приказал Волков, и Круглов привычно вдавил педаль газа.
ПМГ-12 прибыла на место раньше, чем «Скорая». Но оказалось, что слухи о смерти соседа сильно преувеличены.
То, что показалось Марьяновой лужей крови, было на самом деле вермутом розовым, тихо выливавшимся из бутылки с отбитым горлышком. Петр Степанович неосторожно опрокинул бутылку, падая с собственного крыльца, на которое вышел справить малую нужду. То ли потеря драгоценной жидкости заставила его лишиться чувств, то ли довольно сильный удар лицом о землю, но Петр Степаныч действительно напоминал покойника. Хотя и сидящего на крыльце и тихонько постанывающего.
– Неужели нельзя было сначала к человеку подойти, рассмотреть, что к чему, а уж потом милицию вызывать? – недовольно сказал Круглов. – Только зря бензин сожгли!
– А кто ж его знал! – затараторила соседка. – Лежал, ей-богу, что твой мертвец! И страшно подойти: потом скажут, я его бутылкой по голове и стукнула, затаскают… Вы бы лучше двадцать второй номер проверили – нечистые там дела творятся, ох нечистые!