– Небось ордена получите? – с издевкой спросил Волк.
– Не исключено. Но мы помним о твоей роли в этом деле…
– Я свои ордена за другое получал…
Мусин достал из внутреннего кармана пиджака конверт и положил на стол.
– Это премия. Деньги тебе не помешают. Ваши, слышал, тоже отметили?
Вчера специально приехавший в Центральный райотдел подполковник Уварин торжественно вручил Волкову капитанские погоны. «За успехи в борьбе с преступностью». Зал отреагировал вяло – несколько хлопков и все. И потом никто не подошел, не поздравил.
Волк усмехнулся:
– Областное начальство отметило. А наши… Так и жду выстрела в спину.
– Почему?
– Да потому. Все смотрят, как на врага народа. Шарахаются, не разговаривают.
«А чего ты удивляешься, – вмешался кот. – Если своих заложил, думаешь, тебя будут в задницу целовать?»
– Заткнись! – рявкнул Волк.
– Гм… Так я вроде молчу, – неприятно удивился Мусин.
– Это я не вам.
– Гм… А кому?
– Коту. Вечно лезет не в свое дело…
– Какому коту?!
– Да вот этому, – Волк показал на плечо.
– А… Ну конечно… Бывает… Я пойду, мне пора.
Мусин поспешно ушел, так и не рассказав, по какому делу он приходил.
– Чего ты вякаешь? – зло сказал Волк коту. – Чего суешь свою тюремную морду туда, в чем ничего не понимаешь?
«А что тут понимать? Если ты в кодле, то своих сдавать нельзя. Они и раньше подозревали, что ты к ним заслан, а теперь в этом уверены. И каждый боится за свою жопу…»
– А чего тому же Волосову бояться? Или Фомину?
«Чего, чего… Грехи у каждого есть. И теперь каждый думает, что ты на него настучал».
«Стучать – последнее дело», – подключился к разговору пират.
«За это в петушатник загоняют», – добавил черт.
«Я всегда говорила, что он цветной»[93], – выматерилась женщина с креста.
«Не нашего ума дело, – вмешалась русалка. – Лучше его не злить. А то он нас срежет, как перстни посрезал!»
Картинки заспорили между собой. Большинство фигурок осуждали хозяина, некоторые поддерживали. Рыцарь и монах соблюдали нейтралитет.
Сам виновник спора чувствовал себя очень неуютно. Как будто ссорились и восставали против него части его тела. Только сейчас он осознал, что рисованные картинки были его компанией, его микромиром, заменяющим отсутствующих друзей и дающим поддержку в сложных ситуациях. И значащим для него больше, чем весь остальной, большой мир. Пожалуй, кроме родителей и еще одного человека…
* * *
– Они зажрались, обнаглели, поэтому все прошло легко, – улыбался Пастух, затягивая зубами шнуровку перчаток. Перчатки были американские – мягкие, из хорошей кожи. Большой дефицит. – Они просто не ожидали, что кто-то может осмелиться… А от доли ты зря отказался – кусок огромный… Только вот как дальше будет? – Пастух перестал улыбаться.