Сердце Сэм болезненно сжалось, но она понимала, что Персею нужно выговориться.
— Было тяжело снова ее увидеть?
— Да. — Его голос стал скрипучим. — Ей давно уже не восемнадцать лет. Время безжалостно.
— Ты прав, но вы оба еще достаточно молоды, чтобы пожениться и завести семью. Завтра я подпишу все, что должна подписать, и ты получишь свободу.
Рука Персея дрогнула.
— Дело не в этом, Саманта. Даже если отец Софии умрет в ближайшие дни, период траура продолжается на нашем острове долгое время.
С ее губ сорвался вздох.
— Ты ждал целых двадцать лет! Как жестоко оставаться в разлуке еще несколько недель.
— Скорее, пятьдесят две.
Ее глаза широко раскрылись.
— Что?
Персей остановился и повернулся к девушке.
— Таков греческий обычай, а мы оба приверженцы традиций и не можем себе позволить стать жертвами неизбежных сплетен. Следовательно, тебе придется оставаться моей верной женой, пока не придет время, когда мое заветное желание исполнится.
Сэм высвободила свою руку. Уголком глаза она заметила, как гримаса омрачила лицо Персея.
— Неужели тебе так отвратительна мысль провести год под одной со мной крышей? — спросил он.
— Нет! — Саманта покачала головой. — Конечно, нет. Я думаю только о тебе. Как мучительно будет жить здесь, на острове, знать, что София всего в нескольких минутах езды от тебя, и все же быть не в состоянии пойти к ней... любить ее... — Голос Сэм опасно задрожал. — Она знает о нас?
Персей пристально взглянул на нее.
— Она знает, что я чувствую. Между нами нет недомолвок.
— Ты уверен, что она меня не ненавидит?
— Кто может разобраться, что творится в женском сердце? Достаточно того, что я сказал ей правду. Как она будет мириться с этой правдой — это ее дело и тебя не касается.
Саманту раздирали противоречивые чувства.
— Если бы я была Софией, для меня было бы нестерпимо видеть, что ты живешь с другой женщиной. Это... это убило бы меня. Да я бы... выцарапала ей глаза!
Совершенно неожиданно для Сэм на губах Персея заиграла улыбка.
— Надо же, какое неистовство чувств! — Его низкий голос оборвался. — Поистине счастлив был бы мужчина, способный внушить подобную страсть. — Персей коснулся пальцем шрама на лице. — Знаешь, я подумал, что на следующей неделе полечу в Афины, чтобы узнать, нельзя ли это удалить.
Внезапная перемена темы, не говоря уже о его намерении пойти на операцию, ошеломила Сэм. Только София могла вдохновить Персея на такое решение...
Чувствуя необъяснимую обиду, Сэм повернулась и пошла обратно к дому, не обращая внимания на то, что подол платья намок и липнет к ногам.