Девочка молча приняла алую нить, стала перебирать бусины тонкими пальчиками. Тишина вокруг звенела песней жаворонка. Солнце разгоралось все ярче. Морин кашлянула.
– Мю, я тебя искала, но теперь понятия не имею, что говорить. Наверное, надо извиниться...
– За что?
– Ну...
– Нет, раз хочешь извиняться, скажи, за что. Словами.
– За то, что я... что мы... Твой отец и я...
Мю вскинула голову, и Морин увидела на лице девочки тень улыбки. Только тень – но от этого на сердце сразу стало легче.
– Мю, я действительно не знаю, что сказать. Но если ты обижена...
– Я не обижена. И извиняться не за что. Я немножко не ожидала, растерялась... ну и все!
– Ты не сердишься на меня... на нас?
– За что же? Я ведь уже говорила тебе, мы с папкой в тебя влюбились. Оба. И я рада, что ты тоже.
– Что – тоже?
Мю резко повернулась к Морин. В синих глазах загорелась тревога.
– Ты тоже влюбилась? Или нет? Скажи мне, Морин.
– Я...
– Скажи словами!
– Да.
– Нет, целиком скажи.
И тогда Морин посмотрела на девочку и ответила просто и тихо:
– Да. Я люблю твоего отца. Я люблю тебя. Я хочу остаться с вами.
– Навсегда?
– Навсегда. Если вы оба этого тоже хотите.
– И ты будешь моей... моей...
– Нет. Мама у тебя одна. Я постараюсь быть для тебя такой же доброй, любящей, нежной и нужной тебе, но мамой...
– Ты не хочешь?
– Это будет зависеть только от тебя. Мю, я испугалась сегодня утром и боюсь до сих пор только одного – чтобы ты не подумала, будто я хочу занять место твоей мамы.
Девочка кивнула и снова отвернулась. Тишина вновь настала на холме, но теперь в ней не чувствовалось напряжения. Только покой. Потом Мю негромко заметила:
– Хорошо, что ты сюда пришла. Я собиралась тебя привести. Показать маме.
– Для меня это честь.
– Думаю, ты ей понравилась. Мне так кажется. Она мне сегодня ночью снилась – и улыбалась.
– Ты ее хорошо помнишь?
– Да. В школе мне говорили, что этого не может быть, я даже дралась... с некоторыми. А теперь я думаю, не стоит их бить. Они просто не знают.
– У тебя были друзья?
– Не особенно. Хотя... Пол Бэнкс не такой уж и плохой парень. Просто дурак, но мальчишки все такие. А вообще-то он ничего, даже подрался из-за меня с одним...
– Вы с ним пойдете за Мидли и Фрэнком.
– Да. Только он не знает. Я попросила Милли ничего не говорить. Вот Пол Бэнкс офигеет!
– Мю!
– Прости, забываю. Ты не волнуйся, я тебя не подведу. Да и в платье мне совсем не хочется говорить плохие слова, даже удивительно.
– Ничего удивительного. Это же не простое платье. Пойдем?
– Пойдем. Па наверняка нервничает.
– Он не знает, что ты здесь?
– Знает, должно быть. Я всегда сбегаю сюда, когда надо подумать. Он, кстати, тоже. Ты пешком пришла?