В дверях дежурки нарисовался Иван Васильевич, Антон встал и принял бравый вид. Иван Васильевич не был начальником, он даже офицером не был, но при его появлении как-то само собой получалось, что Антон принимал почтительную позу, внимательно выслушивал все, что говорил Иван Васильевич, и аккуратно исполнял все, что он просил исполнить. Он никогда ничего не требовал и не приказывал, у него нет прав приказывать дежурной службе, но почему-то все его просьбы всегда выполнялись быстро и точно, как будто они были не просьбами, а приказами. Впрочем, чему удивляться? Психолог на то и психолог, это его работа — манипулировать людьми. Да и не только людьми, с пришельцами он тоже ловко работает.
— Ну как, Антон? — спросил Иван Васильевич. — Как новенькая анчутка поживает?
— Странно, — ответил Антон. — Ничего опасного не делает, но ведет себя очень странно. Она камеру вычислила и микрофон.
Иван Васильевич хихикнул.
— Это немудрено, — сказал он. — Я уже давно говорил, что приборы наблюдения надо маскировать по всему спектру, а не только в трех цветовых каналах. Кто сказал, что у пришельцев такое же зрение, как у нас?
Вопрос явно был риторическим, но Иван Васильевич обычно так задает риторические вопросы, что на них хочется ответить. И не просто ответить, а полностью согласиться с тем, кто задал этот вопрос.
— Действительно, — согласился Антон. — У них может быть совсем другое зрение. А вы не знаете, какое именно?
— Не знаю, — сказал Иван Васильевич. — Впрочем, знал бы — все равно не сказал бы. А что это она посуду не убрала?
— Ну… — замялся Антон. — По инструкции не положено вступать в разговоры с объектом, можно только отвечать на вопросы, в соответствии со схемой, указанной в приложении.
— Так она, что, за все время ни слова не сказала? — удивился Иван Васильевич.
— Нет, два слова она сказала. Жрать несите. Иван Васильевич рассмеялся.
— Интересная тварь, — сказал он. — Приятно будет побеседовать. А почему мозговая активность не показывается?
— Она датчик сняла, — объяснил Антон. — Наверное, прикрепили плохо.
— Раздолбаи, — констатировал Иван Васильевич. — Ладно, будем работать без датчика. Чем она вообще занималась у тебя?
— Порнуху в Интернете смотрела, — ответил Антон.
Иван Васильевич снова рассмеялся и сказал:
— Еще интереснее. Ладно, я пойду в клетку, присматривай за нами. И игрушку свою не открывай.
— Конечно, — сказал Антон.
Пошевелил мышью и закрыл свернутое окно. Когда в клетку к чужому входил человек, Антон никогда не играл в игры и вообще не отвлекался от наблюдения. В этом случае за ослабление бдительности полагается неполное служебное соответствие, а могут и сразу перевести в славный город Усть-Ордынск, где для проштрафившихся сотрудников управления устроено специальное подразделение. Фактически не подразделение, а тюрьма, ты числишься офицером, получаешь зарплату, выполняешь какую-то бестолковую и ненужную работу, но выход за ворота разрешен только по рапорту, а эти рапорта никогда не подписываются. Та же самая тюрьма, только без суда и следствия, но никакие законы формально не нарушаются, потому что это как бы не тюрьма, а войсковая часть. Наверное, лучше в нормальной тюрьме сидеть, там хотя бы знаешь, когда выйдешь.