В этот момент на столе Виктора Ильича зазвонил телефон. Звонили по секретной связи, но не внутренней, а общегородской.
— Слушаю, Демьянов, — сказал Виктор Ильич в трубку.
Следующие несколько секунд его брови медленно поднимались вверх, придавая физиономии донельзя удивленный и немного идиотский вид.
— Вас понял, — сказал он, выслушав речь невидимого собеседника. — Да, конечно. Обязательно.
Повесил трубку и пробормотал себе под нос:
— Все чудеснее и чудеснее. Вот что, Иван Васильевич, идите-ка к себе и начинайте писать рапорт на мое имя. Докладываю, что в такое-то время я необоримое испытал давление на психику со стороны инопланетного существа, давление выразилось в том-то и том-то… ну и так далее. С объекта без особого разрешения не убывайте.
— Есть, — сказал Иван, встал и вышел.
Закрыв дверь снаружи, он услышал, как в кабинете начальника снова зазвонил телефон. Суета нарастает, Виктору Ильичу сейчас не позавидуешь, хотя он-то как раз ни в чем не виноват. Во всем виноват Иван, и только он один, он ведь чувствовал в этой анчутке что-то непонятное, явно выходящее за пределы обычной дозы сверхъестественного, отпущенной обычным пришельцам. Теперь уже очевидно, что анчутка с самого начала читала его мысли, причем намного глубже, чем он ожидал, а попытки протестировать ее на телепатические способности ее только забавляли. Именно поэтому она тогда смеялась, не анекдот ее рассмешил, а то, что эксперт по пришельцам осторожно и испуганно крутит-вертит в своем мозгу идею: «А вдруг она изредка читает отдельные мысли?» Ему в голову даже не приходило, что весь его разум для нее как раскрытая книга на ладони. А должен был догадаться, сам же говорил ученикам много раз: доверяйте интуиции, суки, лучше быть живым невеждой, чем мертвым гением. И довыпендривался, собственными руками выпустил анчутку, идиот, да еще Антошке жизнь испортил, выписал путевку в Усть-Ордынск в один конец. Сам-то Иван отмажется, он незаменимый специалист, таким, как он, многое прощается, пару месяцев придется провести под плотным наблюдением, но это ерунда, ему скрывать нечего, он наркоту не употребляет и извращениями не балуется, пусть наблюдают, сколько хотят. А парня жалко.
В голову пришла мысль, простая, но ужасная в своей простоте. А что, если его не отпустило, что, если анчутка не отключилась от его мозга, а сидит в своем убежище и наблюдает, ничем не выдавая себя до поры до времени, а потом, когда придет момент, когда ей снова потребуется… ну, например, выпустить из тюрьмы своих товарищей по несчастью…