Что это? Ему показалось, что он видит светлое пятнышко в черном сгустке мрака. Да, глаза не ошиблись. Маленькое пятнышко – не больше ладони. Мигнуло, закрылось, явилось опять, стало ярче и больше. Вывод был прост и очевиден: враги зажгли костер в глубине рощи, на той полянке, и не спят.
Свет стал еще ярче. Очевидно, кто-то подбросил топлива, поправил костер. Уже поздно. Значит, кто-то один сторожит остальных.
Жажда мучительнее и настойчивее голода, но и голод давал о себе знать. Конечно, Алонов не стал бы есть сырую птицу, а сварить ее или поджарить было не на чем. Но он вспомнил о своих куропатках и пошел к месту, где они лежали. У него была отличная зрительная память – он мог бы нарисовать это место и птиц; обшарив все руками, он убедился, что дичи нет.
Пока он хоронил Дымку, кто-то украл его куропаток. Алонов живо представил себе, как, мучимый страхом перед человеком и неотвратимо притягиваемый запахом птицы и крови, волк отважился проскользнуть к кустам в нескольких шагах за спиной человека и унести птиц. Своеобразная месть тому, кто отогнал зверей от берлоги…
Что же… Алонова томила жажда, и сейчас куропатки были ему не нужны. Потеря его не огорчила.
Подумав, а может быть, и поколебавшись несколько минут, он взял ружье под мышку и направился к роще. Он избрал не прямой путь, а лощинку, по которой вчера вернулся к кустам.
Пора сказать, что Алонов довольно хорошо знал и рощу, и тот кусок степи, который ее окружал, – ведь он находился в этих местах уже шестые сутки. И был он здесь не случайным искателем одиночества и отдыха, и не охота была его целью. Здешняя местность уже получила в его представлении деловую оценку.
В шести километрах к югу от железнодорожного разъезда, где Алонов высадился, расположена деревня Скворцовка. Это первое и последнее поселение к югу от линии в этих местах, а дальше – больше чем на двести километров – залегло пространство, не тронутое человеком, пустое. Поселений нет, так как эти земли издавна считались неудобными для поселения. Много солончаков; рек или ручьев нет совсем. Из недальней пустыни сюда тянутся языки песков. Колодцев рыть нельзя. То есть рыть-то можно, но без толку – все равно вода негодная, так как грунтовые воды соленые. Правда, еще дальше к югу недавно прошел большой канал. Но орошение этой территории не предусмотрено государственными планами – здесь земли не ценные. В областных организациях есть наметки планов местного обводнения; все это пока только предположения – «в перспективах». Правда, земледелие – это одно, а животноводство – дело совсем другое.