— Семь с половиной тысяч кусков, — заверил Рид, проследив за взглядом Хантера. — И мне не потребуется много времени, чтобы закончить ее, — гордо признал он. — Начал я только вчера. А вам нравятся такие головоломки, детектив?
Хантер посмотрел на кусочки, разбросанные по столу:
— Пожалуй.
— Нет лучшего упражнения для развития аналитического и визуального мышления. — Рид остановился у стола. Обежав взглядом россыпь кусочков, он взял один и пристроил его на место в правом верхнем углу. — Кроме того, это занятие оказывает терапевтическое воздействие, — сказал он, провожая детективов к тому месту, где они могли присесть.
Хантер и Гарсия пристроились на диване, а Рид — на антикварном стуле лицом к ним.
— Вас интересует какой-то конкретный ученик? — спросил Рид.
— Да, — ответил Хантер, кладя на стеклянный кофейный столик старый ежегодник из Комптона и листая его. — Он кончал не в один год с вами, а был на три года старше. Его имя Бретт Стюарт Николс.
Джеймс Рид напрягся и поерзал на сиденье.
— Вот он. — Хантер показал на фотографию в центре страницы — худой парнишка с растрепанными черными волосами и решительным взглядом темно-карих глаз.
Рид сделал усилие, чтобы не смотреть на него. Его немигающий взгляд остановился на Хантере.
— У меня нет необходимости разглядывать фотографию. Я и так помню его.
— Что именно вы о нем помните?
Рид несколько раз провел рукой по губам, словно искал подходящие слова.
— Он… он был не очень хорошим человеком.
— Что вы имеете в виду?
— А что он сделал, детективы? Убил кого-то? Это бы меня не удивило. В школе его все уверенно считали психопатом — так он себя вел.
Никто из детективов не ожидал подобного заявления.
— Почему вы так считаете? Не можете ли вы рассказать о нем немного больше?
Рид откинулся на спинку кресла и напрягся.
— Он был хулиганом и подонком. В школу ходил не для того, чтобы учиться. Школа была тем местом, где обитали ребята послабее, над которыми он и его друзья могли вволю издеваться.
— Он и вас шпынял? — Хантер внимательно наблюдал за каждым движением собеседника, за каждой его реакцией.
Рид нервно хмыкнул, после чего извлек из кармана палочку вишневого желе «Чапстик» и провел ею по губам.
— Они издевались над всеми вокруг — в каком бы ты ни был классе. Их это не волновало. Вся школа боялась их.
— Боялась?
— Понимаете, при слове «хулиган» люди обычно представляют мальчишку-матерщинника, который обзывает других учеников. Может, дразнит их за то, что они полноваты, или не так одеваются, или неспортивны, — но это не о Бретте и его друзьях. Если вы можете представить современных уличных гангстеров, которые открыто действовали в те времена, то, наверно, вам станет понятнее, что представляли собой Бретт и его дружки. — Рид сделал паузу и осторожно почесал подбородок. — Я помню одну девочку. Звали ее вроде Кейт. Она была не из моего класса. Я был новичком, она — чуть постарше, но я помню, что она была очень застенчивой, полненькой и всегда держалась сама по себе. Ее нельзя было назвать привлекательной — странный нос с горбинкой, неровные зубы, негустые волосы и глубоко посаженные глаза за толстыми стеклами очков. Бретт и его дружки просто обожали мучить ее. Стоило им ее увидеть, как они начинали громко хрюкать и обзываться. Во всяком случае, однажды… я думаю, это было классе в пятом, они выследили ее в душевой и, пока она была в кабинке, на нее опорожнили ведро с экскрементами.