Тот амбал, что меня нес, стоя на камне, что-то вещает, изображая руками процесс битвы с пойманной жертвой. Заинтересованно наблюдаю, высунув голову и стараясь не касаться быстро нагревающихся краев чана. Из пантомимы поняла, что грозная и страшная я — чуть не отгрызла ухо, страшно плевалась, изрыгала пламя и бегала по стенам. Последнее он изобразил особенно смешно: пытаясь запрыгнуть на пару камней у выхода и… крепко навернувшись. Смеюсь, хлопая в ладоши. Народ притих, на меня сурово посмотрели. Смущенно снова скрываюсь в котле, запоздало вспоминая об ужасе своего положения. Это нервное.
Хоть бы… ребята не опоздали. А то вода уже нагревается.
Булькает. Оно булькает!
Все. Мне надоело. Только что вспомнила еще одно заклинание, которому учил меня Мурз, а заодно что вообще умею колдовать.
Выхожу из пещеры: мокрая, дрожащая, слегка дымлюсь. Народ в пещере лежит вповалку, охая и приходя в себя. Искры все еще бегают по вздыбленным волосам, а под потолком вовсю гуляют шаровые молнии. Никого не убила, но есть меня уже не хочет ни одна зараза. Решительно захожу за поворот и вижу бегущих ко мне ребят и кота. Резко дергаюсь обратно, сердце бешено стучит в груди, глаза сияют.
Они меня нашли!
Жители подземелий угрюмо наблюдают, как я решительно забираюсь обратно в котел. Пламя пришлось притушить, да и водичка не то чтобы прохладная. Но я потерплю! Каннибалы уверенно мигрируют к выходу, не разбираясь, что я там еще задумала. Угрюмо за ними наблюдаю, понимая, что вариться в гордом одиночестве — это не эффектно. Пришлось применить силовые методы воздействия, загнав пульсарами людоедов обратно к котлу. Дрожат, что-то кричат, падают на колени. Гм… как бы им ярости придать? Очень хочется, чтобы меня Хорт именно спас.
В проеме мелькают лица ребят. Так, некогда. Громко кричу: «Помогите!» — протягивая руки и с бульком погружаясь в неаппетитное месиво. Зажав при этом нос.
Кажется… они прониклись.
Уже сидя в котле, слышу вопли разбегающихся людоедов и глухие удары тел о котел. Пытаюсь считать до ста, но чья-то рука ныряет в варево, хватает за шкирку и выдергивает наверх, долбанув головой о край. Хорт?
— Марина, — Прозрачные капли повисли на кончиках длинных ресниц. Хорт убирает влажную прядь с моего лба, кладет на пол и проводит пальцами по щеке. — Ты меня слышишь? Очнись.
Ну уж нет. Пусть мне сначала искусственное дыхание сделают. Да и я еще ни разу в жизни не чувствовала себя лучше.
— Марин, не откроешь глаза — оставим здесь, — сварливо, Мурз.
Зараза, портит всю романтику.
— Бери ее на руки и выноси на поверхность. Там она скорее придет в себя.