— Ладно, это была… проверка. Которую ты прошел… Так что приказ отменяется, пошли к костру.
И я мрачно шагаю обратно, понимая, что жизнь кончена, так и не начавшись.
Сидим. Молчим.
Переживаю.
Котенок дрыхнет на коленях, а темы для разговора — все сплошь банальные и скучные. Очень не хватает постели, ванны и туалета. Но говорить об ужасе замены туалетной бумаги колючими листиками как-то не тянет.
— Ты вообще как? — Ну не могу я молчать, и все тут.
На меня мрачно смотрят.
— Ну-у… может, у тебя что болит? Может, хочешь поговорить об этом…
Взгляд из мрачного становится угрожающим. Я поняла, что психолог из меня, как из таракана бабочка. Вроде бы тоже с крыльями, но не то.
— Еще вчера я охотился и убивал тех, кем стал сегодня. А сейчас я мертв, у меня есть хозяин, и мне постоянно хочется его крови… я просто сча-астлив. — Его глаза напугали бы даже гризли.
Неуверенно киваю, стараясь незаметно отползти от него подальше. На коленях закопошился Мурз, недовольный передвижениями.
— Ну… и хорошо.
У мужчины дернулось веко.
— Поверь, бывает и хуже.
— Например? — Голос пробирает до костей. Мне почему-то не верят.
— Например, я, к примеру, еще вчера была девушкой, а не парнем. И жила в другом мире, вовсе не мечтая о глотке крови на обед.
Я хмурюсь и, отвернувшись, ложусь на холодную жесткую землю, пытаясь устроиться поудобнее. Если будут проблемы с почками, сказка получится — веселее некуда.
— Это правда?
Уже закрывая глаза, мрачно улыбаюсь:
— А зачем мне врать? Ты теперь мой раб. Лгать нет смысла.
Больше он ничего не сказал. А я провалилась в тяжелое и очень насыщенное подобие сна, издевавшееся надо мной вплоть до рассвета.
Вы любите лес? Я ненавижу. Сильно, прицельно и до дрожи в коленях. Везде деревья. Куда идти — никто не знает. Мох на стволах растет не только на севере, но и на юге, западе и востоке, если таковые имеются. Еды нет, воды нет (откуда я знаю, где там ручей течет?), холодно, неуютно и совершенно непонятно, когда все это кончится. Да еще и корни эти под ногами, о которые постоянно спотыкаешься. Я уже молчу о кустарниках, комарах, злых зайцах, избегающих надолго показываться мне на глаза, и… и все. По-моему, причин более чем достаточно, чтобы не любить лес.
— Вирх, я гриб нашел!
Останавливаюсь и хмуро смотрю на сидящего под деревом рыжего котенка, гордо тыкающего лапкой во что-то бледно-зеленое, с синими пятнами и дырявой покосившейся шляпкой. Валяющийся рядом скелетик убедительно не рекомендует доедать начатое.
— Нет.
Мурз сник.
— Опять поганка, да? — И голос такой жалостливый.