Герцог забыл сигареты в машине.
Но ведь Кройдоны сидели у себя в номере, а потом лишь вышли пройтись вокруг квартала…
Сигареты герцог, конечно, мог забыть в машине и раньше, днем. Но почему-то Питеру казалось, что это не так.
Забыв о присутствии Сала Натчеза и Марши, он погрузился в размышления.
Почему Пройдены хотели скрыть, что пользовались своей машиной в понедельник вечером? Зачем им понадобилось создавать видимость – а это была явно лишь видимость, – что они провели вечер в отеле? Не была ли жалоба на Натчеза из-за пролитого соуса умышленной уловкой, чтобы сделать официанта, а потом и Питера невольными свидетелями, которые могли бы подтвердить состряпанную ими версию? Если бы не случайно вырвавшиеся у герцога слова, которые так взбесили герцогиню, Питер безоговорочно всему бы поверил.
Но почему им нужно было скрыть, что они пользовались машиной?
Натчез сказал минуту тому назад: «Странно все получилось… Это несчастье… Ведь оно случилось незадолго до того, как у меня вышла эта неприятность».
Кройдоны ездят на «ягуаре»…
Огилви…
Перед глазами Питера вдруг возник «ягуар», выезжавший прошлой ночью из гаража. И когда машина на минуту приостановилась, он еще заметил в ярком свете фонаря, что с ней что-то было не так. Он помнил, что заметил. А вот что именно? И память с ужасающей четкостью подсказала: фара и радиатор; то и другое было повреждено. Впервые он сопоставил это с полицейскими сообщениями, передававшимися в последние дни.
– Питер, – окликнула его Марша, – вы вдруг побелели, как мел.
Он едва ли услышал ее.
Надо срочно убираться отсюда, побыть одному, чтобы хорошенько все обдумать. Он должен сопоставить все не спеша, тщательно, следуя логике. Главное – не торопиться и не делать скороспелых выводов.
В его руках лишь отдельные детали головоломки. На первый взгляд они вроде бы укладываются в общую картину. Но все надо трижды взвесить, проверить и перепроверить. А может быть, и сбросить со счетов.
Мысль, пришедшая в голову Питеру, казалась ему невероятной. Не могло это быть правдой – слишком уж все фантастично. И однако же…
Словно издалека до него долетел голос Марши:
– Питер! Что-нибудь случилось? Что именно?
Сол Натчез тоже как-то странно смотрел на него.
– Марша, – сказал Питер. – Сейчас я не могу вам ответить. И я должен ехать.
– Ехать? Куда?
– К себе в отель. Извините. Я постараюсь потом все объяснить.
– А я-то думала, что мы вместе выпьем чаю. – В голосе девушки слышалось разочарование.
– Это очень важно. Пожалуйста, поверьте мне.
– Ну, раз вы должны ехать, я вас отвезу.
– Нет, прошу вас, не надо. – Ведь по пути придется разговаривать с Маршей, отвечать на ее вопросы. – Я вам позвоню позже.