"Все следующее должно удваиваться, иначе оно теряет смысл. Наказание ли, награда ли..." - объявил Старший закон Метрополии. Еще сказал, что за побег ей одну ловлю добавили, а за второй удвоили. Теперь у нее не одна ловля, а все четыре получается отработать живцом... Дохлик на это безразмерно удивлялся - как такое получается, что в побег уходить из-за какой-то одной ловли? Старший сказал, что еще повезло дуре, что только одна была. За побег все удваивается, как и за всякое схожее нарушение все штрафные машине вдвое. Теперь, если опять удумает, то не четыре ловли будет, а уже восемь! А в следующий, за все, что свыше десяти получается - бессрочка. Пожизненный живец. Правила такие. Для того и охаживают каждый раз вдвое от предыдущего. Если выучиться не желает - вгонять ум через... в общем, понятно через что. Дохлику Старщий показался очень умным, и законы у них - не придерешься, тоже разумные. Призадумался, решился спросить, а если он - живец бессрочный, в побег уйдет, то что ему потом две бессрочности пахать? А потом четыре бессрочности?
Но Старший не улыбнулся нисколько, спросил:
- У вас, когда человеку предел определили, как поступают?
- Гриль на площади у мэрии.
- У нас за шею вешают на рее у столовки - видел такой брус у входа? Будешь следующий раз под ним проходить, обрати внимание, как натерт. Недавно вашего сняли - техники пожаловались, попахивать стал. И между прочим вход у техников с другой стороны - на аппетит не влияет. Понял, какая после бессрочности вторая бессрочность? И кстати, последний раз на том брусе как раз два живца висели - бессрочники, он и она. Так что, мотай на ус...
- Не на что, - сказал Дохлик.
- А раз усов нет, то мотай на другое! - хохотнул Старший жизнерадостно.
Невразумилась... В очередной свой побег ушла. Поймали. Удвоили. Бессрочниица стала. Два живца-бессрочника теперь у Девятой машины.
Когда Дохлику пришел черед ее охаживать - прошелся нежалеючи, что выгибалась вся. Чтобы врубилась, дура! За остальными из-за нее присмотр ужесточили! И что после бессрочки - брус!
К Свалке наконец доползли, и судейские с правилами определились...
5.
Дохлик, как мог, на Девятой машине свои дела устраивал. Рассказывал как правильно по Свалке ходить. А у Столовки повезло - одного из своих встретил. Сейчас все, кто не чужие, ему своими казались. Какой-то несуразно длинный подошел к Старшему и попросил разрешения с ним, Дохликом, поболтать. Дохлик сразу же понял, что именно с ним - есть нечто неуловимое, что отличает всех людей Свалки.