— Надо полагать, не пищевой синтезатор.
— Нет, — ответил Тобит. — В этом городе много других синтезаторов, запрограммированных производить всякие милые вещички в подарок от Лиги Наций. Ты ведь уже сообразила, Рамос? Сообразила, что этот народ переселила на Мелаквин с Земли Лига Наций?
Я кивнула:
— Видимо, Лига сделала им то же самое предложение, что и нам четыреста лет назад, — отказаться от насилия и получить новую планету.
— Правильно, — ухмыльнулся Филар. — У меня такое чувство, будто они сделали это предложение не всем, а лишь некоторым племенам… скорее всего, изначально достаточно миролюбивым, чтобы убедить Лигу в своей разумности. Как бы то ни было, наши с тобой предки остались на Земле, а немногие избранные получили билет на Мелаквин. Лига построила эти города, эти синтезаторы, системы связи и сделала все, чтобы будущие поколения были сильными и здоровыми, — он кивнул на Весло. — Бог знает, почему Лига решила сделать их стеклянными, но, мне кажется, люди получили от этого определенную выгоду. Все это произошло около четырех тысяч лет назад. Люди, наверное, так радовались, что их дети больше не умирают во младенчестве, что их не волновало, просматриваются их тела насквозь или нет.
— Моя мать гордится тем, как я выгляжу, — тут же заняла оборонительную позицию Весло. — Я очень красива.
— Да, ты одна на миллион. — Тобит поощрительно подмигнул ей. — Вернемся к делу, — он снова посмотрел на меня. — Я говорил о коже своих морлоков. Лига наладила ее изготовление для первого прибывшего сюда поколения — для нестеклянных людей. Это своеобразный перевязочный материал, чтобы прикрывать порезы, синяки, оспины… Люди, первыми появившиеся здесь, наверно, имели жалкий вид, со всеми этими болезнями, недоеданием и прочими «прелестями» двухтысячного года до нашей эры. Надо полагать, искусственная кожа была чертовски популярна у них. Конечно, — продолжал он, — стеклянные люди, можно сказать, неуязвимы, поэтому искусственную кожу перестали использовать, когда первое поколение умерло; однако несколько сот лет назад один мудрый житель этого города…
— Пророк! — воскликнула женщина-морлок.
В первый момент мне показалось, что тон ее голоса враждебен, но потом она подняла кружку, как это делают, провозглашая тост.
— Да, пророк, — согласился Тобит, но тут же повернулся ко мне, закатил глаза и одними губами произнес «чокнутый». — Этому пророку было откровение, что морлокам следует вернуться на путь своих предков: охотиться на животных и жить за счет земли, — он понизил голос, -…раз в несколько лет. Остальное время они кормятся от синтезаторов, как и все прочие. — Филар продолжал уже громко: — Было этому пророку и еще одно откровение, о том, что в идеале тело человека должна покрывать кожа, как у первого поколения. Кожа — это благо; стекло — грех. Видишь ли, Рамос, оказывается, быть неуязвимым и невосприимчивым к болезням постыдно. Гораздо достойнее страдать, истекать кровью, терпеть укусы насекомых…