В наказание за такие мысли я впилась ногтями в руку: «На какие еще банальности ты способна?»
Наконец тьма начала рассеиваться; с каждым мгновеньем становилось все светлее: сначала тусклое мерцание высоко над головой, потом рассеянный свет, разгорающийся все ярче, и вот, наконец, мы окунулись в солнечное сияние позднего дня. Точно выскочившая из воды форель, самолет вырвался из воды и тут же снова хлопнулся на брюхо.
От удара я щелкнула зубами, а Весло взвизгнула; потом обе мы тяжело задышали, когда автоматика развернула наши кресла по ходу движения, и двигатели заработали на полную мощность. Судя по тому, с какой силой меня прижало к спинке кресла, ускорение было не меньше пяти g; из головы выскочили все мысли, кроме одной: «Только бы не содрало с лица кожу».
«Жаворонок» несся над водой, уходя вверх под острым углом; ускорение все еще вжимало нас в спинки кресел. Больнее всего было в области колен — они торчали над краем кресла, испытывая двойное растяжение, когда бедра и ноги вдавливало назад. Казалось, еще чуть-чуть, и мягкие ткани разорвутся… но прежде, чем это произошло, скорость упала и боль утихла.
Я легко коснулась щеки. На ощупь искусственная кожа была на месте.
Можно перевести дух.
Немного в стороне под нами виднелось небольшое озеро, лишь чуть шире длинной реки, лениво катившей свои воды от одного края горизонта до другого.
— Фестина! — воскликнула Весло. — Мы летим!
— Это точно.
— Как птицы!
— Да.
— Высоко над землей!
— Да.
Фактически, мы летели не так уж высоко: конечно, выше любого холма, но далеко не на той высоте, к которой привыкла я. Наверно, шум наших двигателей мог бы вызвать неприятные ощущения у любого находящегося внизу; но там не было никого, кроме кроликов и сусликов. Отсюда Мелаквин выглядел девственно чистым миром, которого не коснулась порча цивилизации.
— Поворачивай на юг, — сказала я «жаворонку». — Рассчитай скорость полета таким образом, чтобы мы покрыли как можно большее расстояние с учетом нашего запаса топлива. И поднимись чуть повыше, идет? Нет смысла распугивать животных.
Равнина под нами убегала вдаль. Весло расслабила ремни безопасности, чтобы иметь возможность восхищаться видом, то счастливо взвизгивая, когда мы проносились над стадом бизонов, то спрашивая, почему река не течет строго по прямой. Я вежливо отвечала, как могла, но мысленно находилась не здесь.
Что я скажу, встретившись с Джелкой? Что он скажет мне?
В общем и целом, у нас было два свидания, одно реальное, другое виртуальное. В обоих случаях инициатива принадлежала мне. Реальное свидание было ничем не примечательно — четыре часа добровольного патрулирования в подчинении службы защиты гражданского населения. Нас направили в район со скверной криминогенной обстановкой, и нам пришлось ввязаться в две драки с одной и той же бандой, которая называла себя «Волевые ребята». Они не могли просто взять и проигнорировать наше с Джелкой присутствие на своей территории, ошибочно оценив мое родимое пятно и лысину Джелки как результат «смешанных браков с чужеземцами» — вещь генетически невозможную; но, если уж на то пошло, чтобы примкнуть к «Волевым ребятам», не требовалось знания биологии.