Даагон покачал головой:
— Не совсем уцелел. Ночью я этого не разглядел, но, говорят, на нем образовалась вмятина, которую уже не выправишь. Потому магессы и спустили его наземь. И потом, Энрах бросал меч плашмя.
— Любопытно… Алкинор считался утерянным уже в старину.
— Попробую выяснить, откуда этот меч у стража троп.
— Лорд Даагон! — Хранитель свитков привстал, свирепо сведя брови. — Главная задача! Уже забыл? Главная! А теперь оставь меня, ошибка Галлеана, иначе я изгоню тебя заклинанием ветра или усыплю до совета архонтов!
Может быть, Даагон и выполнил бы пожелание старого друга отдохнуть хотя бы час, если бы судьба не подтвердила, что поговорка «на ловца и зверь бежит» существует не напрасно. Не успел он сам себе пообещать в первую очередь заняться Энрахом, ибо к стражу троп накопилось чересчур многовато вопросов, тот неожиданно вынырнул из-за ствола могучего дуба, словно подкарауливал лорда.
При столкновении с глазу на глаз главы рода Эрсетеа и его потенциального приемного сына лопнула и та видимость учтивости, которой оба придерживались в присутствии посторонних.
— Не думай, полумертвец, что я так жажду стать твоим сыночком! — ощерился Энрах с такой ненавистью, что лорд на мгновение опешил. Их взаимная неприязнь, вспыхнувшая с первой встречи по столь ничтожному поводу, что он давно забылся, еще не принимала столь бурной формы. Время Двух Лун, однако ж…
Губы Даагона сложились в презрительную усмешку:
— Нет уж, малыш, нечего оправдываться. Раз позвонил в колокольчик — будет тебе за это отеческая порка.
Энрах положил руку на рукоять меча.
«Отлично, вот и посмотрим на Алкинор!» — обрадовался лорд, не забыв брезгливо процедить:
— Впрочем, я не буду пачкать руки об алкмаарскую падаль.
Ноздри стража гневно раздулись, пальцы на рукояти побелели. Но меча он не обнажил.
— Отвечай, что ты сделал с Эостой? — прошипел молодой человек не хуже архилича Мортис. — Как ты посмел к ней прикоснуться?
— Ах, какие нескромные вопросы — что да как именно! Такие подробности не для детей. Но, скажу тебе, мечта некрофила, — ей понравилось.
Вот теперь меч со свистом покинул ножны, и Энрах взревел, кидаясь на лорда.
Тот даже не потянулся к своему оружию — зачем ронять честь клинка недостойной его схваткой? Уклонившись от атаки, развел руки в стороны и резко взмахнул, словно собрался плюнуть на все и улететь. Из-под ног Энраха взметнулся ворох палых листьев. Отбиваясь от них левой рукой, страж снова сделал выпад. Даагон отпрыгнул. Миг — и его противника с ног до головы окутал желтый лиственный смерч, залепив глаза.