К нему явились все трое.
Сенатор швырнул на стол газету. Рик подождал, пока гость что-нибудь скажет. И тот сказал.
— Что все это значит? — брызжа слюной, крикнул Мередит. Багровое лицо, галстук сбился набок, суточная щетина.
— Может, спросите Уинчелла? — сказал Рик. — Тут его подпись. Вы найдете его в редакции «Миррор».
— Я не собираюсь разговаривать с дешевым писакой, — зашипел Мередит. — Я буду разговаривать с вами.
— К вашим услугам, только давайте покороче. Я занятой человек, мистер Мередит. Мне надо клубом заниматься.
— Не надо умничать, мистер Бэлин!
— Может быть, оставим околичности и вы все-таки скажете мне, зачем пришли? Нет, лучше я вам скажу. Вы пришли выяснить, что мне известно сверх того, что написано в газете, — сказал Рик. — Ответ такой: известно много чего. Я знаю все о вас и Салуччи, о том, как он снабжает вас девочками, когда вы приезжаете домой в Нью-Йорк на встречу с «избирателями». — Рик выпустил в сторону сенатора колечко дыма. — Я знаю, как Вайнберг стряпает для вас бухгалтерию, чтобы вы могли надувать налоговую службу. И я знаю… но к чему продолжать? Я все знаю, а чего не знаю я, уж точно знает О'Ханлон. Пожалуй, единственное, чего я не знаю, — зачем вам понадобилось водить за нос Диона, ведь это, приятель, все равно что не заплатить пари самому дьяволу.
Мередит сидел напротив Рика в кресле для посетителей, между ними — только глянцевая кожаная поверхность стола.
— Ты думаешь, ты ловкий парень, — сказал Мередит.
— Так оно и есть, — ответил Рик. — А вот ты — нет. Тебе конец, Мередит, и Салуччи конец, и Вайнбергу тоже.
Мередит фыркнул:
— Это мы еще посмотрим. На твоем месте я бы прямо сейчас побеспокоился о Горовице.
— Тик-Так и Солли управятся, с чем бы ни свалились на них ваши парни, — сказал Рик.
— Я бы не был так уверен в лояльности Шапиро. — Вдруг сенатор вскинул голову. — Где моя жена?
— Прежде чем стать твоей женой, она была моей девушкой, — сказал Рик. — Что я могу поделать, если она захотела к этому вернуться. — Рик бросил взгляд в заднюю комнату. — Может, предоставим леди решать самой? Лоис!
— Я здесь, Рик.
Она была великолепна. Угольно-черные волосы убраны назад, лицо разрумянилось. По-прежнему самая прекрасная женщина на земле для обоих мужчин, и Мередит вмиг понял, каким был дураком, что изменял ей, что рисковал вызвать гнев ее отца, рассердить О'Ханлона, что ради острых ощущений путался с бандитами, что, совсем не умея хитрить, настолько погряз в лицемерии, что доверял этим людям, которые не доверяют даже самим себе.
Лоис подошла, соблазнительная, как Ева. Улыбнулась Мередиту, потом обняла Рика за шею и поцеловала с вожделением, на какое только была способна.