Я пристально посмотрел на нее, она отвела глаза. Я тихо произнес, тщательно взвешивая слова:
— Марина… ты только не вздумай, поняла? Не вздумай к «Алым». Ну, как тогда ко мне… поняла? Не смей. Оно того не стоит.
Марина не обиделась и не удивилась. Покачав туфелькой, она ответила:
— Ты не понял, да? Слепой ты, Максим. Глаза есть, а ничего не видишь.
— Ты о чем?
— Я хитрая, Максим. Думаешь, я бы предложила себя любому? Думаешь, предложила бы вообще кому-либо… кроме тебя. А вот видишь, как я ловко придумала: и тебя хотела получить, и билет в город.
Медленно краснея, я спросил:
— Я что-то не понял… это ты мне сейчас в любви что ли призналась?
— Да. — просто ответила Марина. — Я бы очень хотела быть с тобой, Максим.
Я прислушался к своим чувствам, допивая вино.
— Нет. Извини…
— Ладно. Но ты ведь не откажешься принять от меня подарок на память?
— На память? Ты куда собралась?
— Никуда не собралась, так… вот, держи и не задавай глупых вопросов.
Перегнувшись через стол, Марина протянула мне маленький предмет на блестящей цепочке. Это был простой брелок для ключей, маленький пластмассовый медвежонок. Ее подарок неожиданно смутил меня, и я сказал, не глядя в глаза:
— Спасибо огромное.
Марина встала и положила на стол деньги. Потом она склонилась (я почувствовал легкий цветочный запах) и осторожно коснулась губами моей щеки. Не прощаясь, она ушла, а я сидел еще некоторое время. В голове приятно шумело от двух бокалов, незатейливая музыка навевала дрему, и мне совсем не хотелось уходить. Однако официант, явно раздосадованный невыгодным клиентом, вскоре велел «покинуть заведение» ибо «здесь не напиваются». Я хотел было поспорить (всего два бокала!) но передумал и вернулся в свой номер.
Утром в дверь номера забарабанили наши кураторы. Как не хотелось мне покидать уютный номер! Остальные тоже были не в духе. Некоторые девчонки плакали, когда их вели к посадочной площадке; но только не Марина. Как ни странно, она была спокойна и легко улыбнулась, кивнув мне.
Один за другим ребята входили в дверь пассажирского бота; но когда пришла очередь Марины, все ее спокойствие вдруг исчезло. Она с ужасом отпрыгнула от двери, словно это была пасть чудовища; ее лицо исказилось страхом, и она побежала прочь. Куратор бросился за ней, но через несколько минут вернулся, роняя капли пота и тяжело дыша. Где ему было, городскому жителю, догнать закаленную жизнью на Болоте девушку!
Наш начальник некрасиво сморщился.
— Значит так… сообщайте пограничникам, пусть ищут. Ячейке «Ртуть» — штраф восемь тысяч кредитов. И сообщите в Лагерь, чтобы готовили карцер.