Он вспомнил этих женщин, их унылую серьезность, их уважительное «дает деньги», их дешевый лексикон, ту атмосферу бабьей тупости, которая за десять минут стояния в очереди сформировалась вокруг них, почти зримая и уже ощущаемая носом. Нет, не сучки дешевые, сучка по крайней мере не денег от кобеля требует… что-то другое…
Потом машина в нужном месте остановилась. Федька вышел и вынул Марека с цветами.
— Шестнадцатая квартира. Скажешь — Федор посылает. Если что — клади на пол и уходи.
Хорошенькое дело, подумал Марек, а не схлопочет ли посланец по шее?
— А я тебя там, за углом, подожду, — с тем Федька отступил и сел за руль. Его темная физиономия была непередаваемо мрачна.
Марек поднялся по светлой лестнице — природное освещение было ее единственным достоинством, Федька загнал посланца в дом того поколения, что начали строить сразу же вслед за «хрущобами», жилплощадь там была уже чуть пошире и потолки чуть повыше. Естественно, здание было старше Марека, стены на лестнице не красили со времен Брежнева, а перила ободрались до металлической основы, да и она местами оказалась выломана.
Взяв цветы поудобнее одной рукой, Марек позвонил.
— Кто там? — спросил девичий голос.
— Свои, — сказал Марек. — Меня с подарком прислали.
— С подарком? — девочка за дверью с кем-то посовещалась и открыла.
Марек вошел в узкий коридор.
Дверь в комнату была открыта, он увидел прежде всего тесно стоявшую старую мебель, потом круглый журнальный столик, на столике — пестрое что-то, вокруг него — три женских лица. Ему показалось, будто в комнате все красное, такое бархатно-вишневое и пыльное, включая мебель и женскую одежду. А это были всего лишь оконные шторы.
Та, что открыла и тут же отошла в сторону, была высокая и тонкая, но с круглым личиком, и никакая косметика не могла скрыть ее щенячий возраст — пятнадцать, не больше. Прямые светло-русые волосы падали спереди, справа и слева, широкими плоскими прядями до самой груди, обтянутой прозрачной вставкой джемперка, и успевали прикрыть соски.
— Вот, — сказал Марек, выставляя перед собой розы.
Он, подтвердив факт подарка, хотел спросить, где Аська, но та сама появилась то ли из ванной, то ли из туалета. И встала перед ним, независимая до невозможности.
— Чего тебе надо? Тебя Федька прислал? — догадалась Аська. — Скажи ему, что все кончено. Понял? Все и навсегда!
Она была в жутком халате, Марек вдруг понял — мамкином, который и не вспомнить, когда стирали. От него шел неприятный запах, но Аська, видно, уже притерпелась к этому запаху. И мужские шлепанцы на сухих и тонких ногах.