Поэтому все ворованные Кошки, лишенные возможности бороться за призовые места и титулы на Кошачьих выставках в силу того, что там, на выставках, запросто могут столкнуться нос к носу со своими бывшими владельцами, должны быть немедленно распроданы по сниженным для скорости ценам!
Согласно теории того старого чудака — «товар-деньги-товар», средства, вырученные от продажи этих Кошек, нужно немедленно бросить на нашего уважаемого «Вальдвильдкатце» (это, значит, на меня!), которого он решил назвать старинным русским именем — МАРТЫН. Не «Мбртин», а именно «Мартын».
Нужно срочно дать объявления в газетах, напечатать рекламные листовки и через специальное бюро распространить их по всему городу. Непременно поместить сообщение о Мартыне в еженедельнике «Курц унд Фундиг», при помощи которого можно не только продать Кота, но и даже приобрести подержанного Слона в приличном состоянии!
И, конечно же, всенепременнейше засадить мощнейшую рекламу по Мюнхенскому телевизионному каналу «Байерн-Бильд»! С фотографией «дикого» Мартына, с его легендарной родословной, за изготовление которой старый русский мошенник уже получил двести марок.
И тогда он, Эрих-Готфрид Шредер, гарантирует своим уважаемым компаньонам — сестре Хельге Шредер и почти родственнику, ближайшему другу, Руджеро Манфреди такие дивиденды, которые смогут покрыть не только ремонт отопительной системы дома, но и позволят усилить межкомнатные перегородки. Ибо еженощные завывания Хельги и рычания Руджеро теперь очень мешают ему, Эриху Шредеру, размышлять об укреплении и дальнейшем процветании их общего предприятия.
Не скрою, к одному из предложений Эриха я довольно серьезно приложил собственную лапу. Это я подсказал Эриху смену Кошачьего парка, как одну из статей быстрого дохода — продать срочно этих и натырить других.
Однако теперь я могу признаться, что, предлагая Эриху эту комбинацию, я преследовал еще и личные, как сказал бы Шура Плоткин, — шкурнические цели. За последние три недели мне так надоело трахать одних и тех же Кошек, что когда Эрих нашел моему предложению и экономическое обоснование, я был ему чрезвычайно признателен.
Поразительная страна! Есть деньги — никаких заморочек. Платите и обрящете.
Через два дня моя морда красовалась чуть ли не на всех углах Мюнхена, а листовки с моими «дикими позитурами» и номерами телефона и факса герра Э. Шредера торчали из всех домашних почтовых ящиков трех самых богатых районов города — Богенхаузена, Харлахинга и, конечно же, Грюнвальда! Ау, Дженни, где ты там?
Текстик, сопровождавший плакатики и листовки был, по выражению Шуры Плоткина, — «я тебе дам!» Автором текста был Руджеро Манфреди. Редактировала текст Хельга.