Этот мужик моего Шуру случайно где-то встретил, пожаловался. «Я бы, говорит, эту кошку выбросил на хер, но боюсь — жена на меня так наедет, что меня потом по чертежам не соберут…». Шура ему и говорит — «Есть у меня кот Мартын, он любую Кошку в три минуты «развязывает». А мужик отвечает: «Куда там! Знаешь, какие ухари за мою брались?! Всем отскечь дала…». А Шура был поддавший. И говорит этому мужику: «Спорим на сто баксов, что мой Мартын твою «египтянку» за раз оприходует?» А мужик говорит — «Спорим!». Он же не знал, что у моего Плоткина отродясь ста баксов не было…
Шура наутро проспался, рассказывает мне об этом споре, кается, просит прощения.
— Да ладно тебе убиваться, — говорю. — Не боись!
Звонит этот мужик. Присылает за нами машину с охраной — два таких бычка в кожаных курточках. Оружием от них за версту разит. Едем в Репино по Приморскому шоссе. Бычки всю дорогу молчат, словно говна в рот набрали. А может, служба у них такая…
Приехали. Стоит в лесу домина в три этажа за каменным забором и просто лопается от денег! Уж на что я ни хрена в этом не понимаю, а вижу, что все тут шелковое, плюшевое и золотое. И мебель вся старинная, но разная. По запахам — только-только отреставрированная. Богатство невиданное прет из каждого уголка. На столиках журналы иностранные, бутылки с яркими наклейками. А книжки — ни одной! Зачем ему был университет, думаю?.. И все пропахло этой Кошкой. Ну все, стерва, изгадила. В самом прямом смысле этого слова.
Приводят ее. Вот, говорят, знакомьтесь — Египетская Миу. Бешеных бабок, говорят, стоила!.. Но я вам скажу — ничего особенного. Рядовой вариантик. Только уши гораздо больше, чем у наших. И вся пышет злобой.
Короче, прихватил я ее за шкирятник, придавил ее египетскую морду к персидскому ковру и оттрахал за милую душу по самое некуда!.. Она, правда, лезла потом лизаться и всякое такое, но мне это уже все было «до фени», как обычно говорит Шура Плоткин.
Мужик с Шурой на радостях треснули по несколько рюмашей чего-то заграничного, получили мы сотню долларов, и нас уже без охраны, только с одним шофером, повезли домой в Петербург. Мы с Шурой потом так смеялись!..
Так вот я вам скажу — тот трехэтажный домина нашего русского миллионера, упиханный хрусталем, старинной мебелью, картинами в золотых рамах, обоссаными персидскими коврами, воняющий Кошачьим дерьмом, тот дом и в подметки не годился удивительному дому Фридриха фон Тифенбаха!
* * *
Подкатили мы к дому, но в гараж заезжать не стали. Остановились у самой веранды.
Тут нас, ну точно как в одном кино, все выскочили встречать! И шофер-секретарь, и садовник — за все про все, и кухарка-консерватор, и польская девушка для домашней чистоты и половых упражнений.