— Всё! — опустившись на разобранную кровать, простонал граф, едва сдерживая подступающие к горлу слёзы. — Я не могу больше в страхе ждать, когда придёт старуха с косой и унесёт мою жизнь! Раз это неизбежно, раз я всё равно умру, пусть это свершится сегодня! Ожидание смерти хуже самой смерти!
Он встал, вышел на середину комнаты и, подняв пистолет к виску, нажал на курок…
Тыкая впереди себя сучковатой ослежиной, Сычкарь медленно брёл вперёд, утопая по колено в холодной и булькающей тине. Время от времени он зябко подёргивал плечами и то и дело зыркал по сторонам. Путь раненного оборотня указывала осока с темными пятнами спёкшейся крови. Изредка из- под его ног с громким урчанием вырывался клуб дурно пахнущего болотного газа. Тогда Сычкарь вздрагивал и оглядывался на бредущего позади Фёдора, как будто бы боясь, что тот убежит и оставит его одного. Фёдор же, в свою очередь, с интересом наблюдал за поведением следопыта и изредка, сам того не замечая, крестился, убирая правую руку с курка фузеи. Неожиданно Сычкарь встал. Федор, едва не ткнув ему в спину стволом, замер, и, затаив дыхание, прислушался, ожидая очередного бормотания, идущего из глубины болота. Ни- чего не было. Стояла звенящая тишина. Даже комары, обычно стаями вьющиеся вокруг живых существ, куда- то исчезли. Краем глаза он заметил надвигающуюся из- за спины тень. Вздрогнув, он резко, так, что даже захрустели позвонки, развернулся и вскинул фузею, готовый в любое мгновенье нажать курок. Но за спиной ничего не было. Лишь тень от закрывающего солнце облака коснулась его ног и, укрыв мужиков с головой в своём прохладном мареве, понеслась дальше.
— Ты что? — вскинувшись, спросил Сычкарь, глядя на изготовившегося к стрельбе спутника.
— Да так, показалось, — опуская ружье, ответил Федор. И, смахнув рукой мгновенно выступивший пот, в свою очередь, спросил всё еще таращившегося на него Сычкаря, — А у тебя что?
— Топь, — еле слышно промолвил Сычкать, затем, сплюнув, добавил: — След исчез, как обрезало.
— Мож, утоп? — с надежной в голосе предположил Фёдор, указывая взглядом на тёмное пятно, образующее вытянутый круг в однообразной серо — зелённой поверхности покрытого ряской окна топи.
— Мож и утоп, — с сомнением покачивая головой, согласился Сычкарь. — Но кто его знает, проверить не мешало бы…
Он немного покряхтел, набираясь решимости и, выразительно взглянув на Федора, "мол, ты чуть- что, не мешкай", запустил ослежину в самую середину чёрного пятна. Трёхметровый шест ушёл в тину по самый верх, но ничего не нащупал. Сычкарь выдернул его и ещё несколько раз подряд опустил в топь, и каждый раз тот, не встречая сопротивления, уходил в пустоту.