– От кузнечного цеха «Шервуда»!
И Климент, а с ним двое старших его сыновей и маленький юркий Бубен принесли собранную из железных виньеток подставку-планшир, на которой в гнёздах висели каминная кочерга, топорик, совок и щипцы.
И – я не поверил себе – громко объявленное:
– От Тома Шервуда, волшебного короля волшебного замка, магистра справедливости и нашего доброго друга!
И, к нашему с Эвелин изумлению, с амфитеатра спустился Давид. Он нёс два ларца – из дуба и кипариса. Поставив кипарисовый ларец на скамью, он произнёс:
– Не хочется говорить о ненавистном доме нотариуса, но придётся. Здесь, – он указал на ларец, – полная сумма вашего наследства, Милиния. А здесь, – он поставил на скамью дубовый ларец, – денежный размер контрибуции, наложенной Томасом на злодея. Отправляется в распоряжение Барта, мужчины, будущего супруга, и с этой минуты ответственного лица.
– Обо мне сказано чересчур лестно, – шепнул я Эвелин.
– Я очень рада, что они так считают! – улыбнулась она.
А Омелия выкрикнула:
– Подарок от нашего драгоценного учителя, мэтра Гювайзена Штокса, добряка и эсквайра! Совместно с Бартом и Кристиной Киллингворт!
Гювайзен, одетый в неподражаемо изысканный костюм, с плюмажем на треуголке, в ботфортах, со шпагой, вышел навстречу плывущей в бальном платье Кристине. Он куртуазно склонил голову, Кристина сделала медленный реверанс. Барт взял скрипку, поднял смычок… Тонкая, плавная мелодия поплыла по громадному восьмиугольному кругу, слышавшему до этого лишь звон железа и грохот сапог. И точно по ниточке этой мелодии закружились Штокс и Кристина. Анна-Луиза, приблизившись, прошептала что-то Эвелин, а она прошептала мне:
– Наш Гювайзен ещё и учитель бальных танцев!
Наверно, искушённый танцор немедленно обратил бы внимание, а я увидел не сразу: мэтр вёл даму столь плавно, столь точно, что неуместная шпага на его боку двигалась вместе с ним как приклеенная.
И, когда завершился танец и отгремел аплодисмент, наша кухонная командорша, наш звонкоголосый глашатай оповестила о последнем дарителе:
– И наконец, леди и джентльмены, подарок от Барта, нашего удивительного музыканта, вдохновенного и счастливого!
Барт, отложив скрипку, чуточку виновато улыбнувшись, сказал:
– Мой подарок – не есть совершенно мой личный. Это некий спасённый предмет.
И, шагнув к стене, поднял и принёс на скамью что-то накрытое куском жёлтой фланели. И вот ткань снята… И Милиния встала с кресла! Прижав к груди кулачки, она смотрела не отрываясь на старый, поцарапанный сундучок с подржавевшей оковкой. А Барт поставил сундук на бок, на манер двери опахнул крышку… Немедленно вся детвора форта «Шервуд» подбежала и стала рассматривать сине-белого принца-рыцаря, с мечом из парусной иглы с обломанным ушком, розово-белую девушку с волосами из жёлтой скатертной бахромы, красного кота с разными по размеру ушами и коричневого, плотного, в серой шляпе, разбойника. Милиния вывела их из «домика» и стала что-то рассказывать. Тогда я встал и, переглянувшись с сидящими в амфитеатре взрослыми, вопросительно показал на выход. Все закивали, поднялись с мест и пошли, стараясь ступать негромко.