– Последним на улице Мантуи ее видел Лука. И этот доктор Сильви. Он-то, возможно, и знает, как она перебралась на Сан-Теодоро. Живой или неживой Мария-Кристина попала в квартиру своей сестры? Если она была уже мертва, кто ее туда приволок? Не приняла ли старуха Марию-Кристину за Лауру?
– Посмотрю, как можно разыскать этого Сильви… если ты не уедешь на праздники, – сказал Майокки.
– Тебе бы давным-давно следовало его разыскать, Майокки. Мне самому все за вас делать, что ли?
– Ты бы мог немного отдохнуть, Тротти.
– Я отдохну, обо мне не беспокойся. Съезжу в Болонью, только попозже.
– Есть новости о внуке, Пьеро?
– Пиза? – Тротти с раздражением посмотрел на Пизанелли и нахмурил брови. – Чего ты там шепчешься?
Пизанелли отступил от стоявшего в двери человека, с которым разговаривал.
– Комиссар Тротти, с вами хотел бы переговорить агент Дзани.
– Дзани?
– Касательно Розанны Беллони.
Дзани
Тротти повертел в руке пачку сигарет:
– Черт вас знает, где вы берете свои «Нацьонали»?
Дзани нахмурился. В слишком тесной для его коренастого тела форме он явно чувствовал себя неуютно. Хитрая красная физиономия показалась Тротти краснее и несчастнее, чем обычно. Полицейский агент Дзани ссутулился над столом; в одной руке он вертел стакан с «Настро аццуро», в другой держал тлеющую сигарету. От приторного запаха черного низкосортного табака у Тротти защипало в ноздрях. Дзани молча созерцал пиво в стакане. Ему очень хотелось покончить с его остатками, но он ждал, когда Тротти поднесет ко рту длинный бутерброд с сыром.
(Ни в кабинете у Тротти, ни пока спускались с третьего этажа квестуры, Дзани не произнес ни слова).
– Вы очень много пьете, Дзани.
– Много пью, много курю и не высыпаюсь.
– Вы уверены, что не хотите поесть? Бутерброд или чего-нибудь горячего?
– Я не голоден, – мрачно ответил Дзани.
– Может, вам нужно отдохнуть?
– Отдохнуть? Мне нужна новая жизнь. – Последний глоток пива и косой взгляд на Тротти. – Вы сами-то выглядите не ахти как, комиссар.
– Потому-то я и решил вырваться из города на пару недель, – сказал Тротти, набив рот бутербродом.
– А как же Розанна Беллони? Вы уезжаете? Я-то думал, вы с ней были друзьями. – Он говорил с легким акцентом, свойственным жителям Марке: Дзани десять лет проработал в провинции Мачерата.
– О чем вы со мной хотели поговорить? – Тротти не скрывал нетерпения. – До отъезда мне кое-что обязательно нужно сделать.
Тротти надеялся, что Дзани что-нибудь поест. Они сидели в задней части бара «Тавола кальда да Пиппо», который находился на Новой улице метрах в ста вверх от квестуры. Во время учебы в этой небольшой, чистой и недорогой закусочной собирались студенты. Сейчас здесь сидело несколько посетителей, решивших перекусить до обеда салатом или булочкой из буфета. За стеклянным прилавком стояли две девицы в бумажных чепцах и полосатых красно-белых платьях и подталкивали посетителям стальные тарелки. Фаршированные артишоки, розовые кальмары, разнообразные изделия из теста, несколько мясных блюд, оливковое масло и базилик.