На базаре осторожный Иван выставил только мой злополучный доспех, и отправил меня за свяченой водой, дорогие цяцьки он светить запретил, резонно полагая, что сегодня избыточное внимание нам только во вред. Мы их разобрали между собой по половинной цене, которую нам давал за них местный торговец. Купив глиняную кружку по дороге, и набрав в колодце на базарной площади воды, принес полкружки и побрызгал ней мой доспех. Дмитро дежурил возле лошадей, делая вид, что продает их за несуразную цену, Сулим остался продавать мой мокрый доспех, сразу взявшийся инеем и льдом на морозе, а мы разбрелись по базару, договорившись, когда кто кого меняет. Выбрав крепкую тягловую лошадку, телегу и весь набор упряжи, что обошлось мне в семнадцать грошей, загрузив пару мешков овса для коня, поехал на телеге по базару выглядывать Любаву, и что еще полезного можно прикупить. Пока ее нашел, прикупил красивый лакированный тубус для перевозки писем, замотал его шнурком и у ювелира, якобы выбирая себе печатку, запечатал каким-то странным зверем стоящим на задних лапах. Толи лев, похожий на медведя, толи наоборот. Издали за княжескую сойдет, а близко мы никому показывать не будем. Прикупил чугуна, литейный мастер вывез его вместе с крицей на базар. Купив пять пудов за пять монет, спросил его, кто покупает свиное железо, и зачем его люди берут.
– А ты зачем покупаешь боярин? – Ответил он вопросом на вопрос.
– Хочу железо из него сделать.
– Бог в помощь, – иронично пожелал мастер, – видишь боярин, ты знаешь, зачем тебе этот товар, и другие кто покупают, знают, зачем оно им нужно. Оно ведь как, покупает человек топор, а зачем он ему, толи дрова рубить, толи соседа, топор он для многих дел сгодиться может. Вот и со свиным железом та же штука выходит.
– Спаси Бог, тебя мастер за твой ответ, – не скрывая иронии, поблагодарил его. Но это мастера не смутило. Производственные секреты народ хранил почище военной тайны.
– И тебя спаси Бог, боярин, если что еще нужно будет, приезжай, сторгуемся.
Потом наткнулся на целую выставку арбалетов, которыми торговал купец с явно выраженным немецким акцентом. Все они были с пусковым механизмом, получившим кодовое название "орех". Достаточно надежный, но требующий точных мелких деталей из качественной стали, плюс упругая пластинка стопора, это все сказывалось на цене даже самых простых образцов. Был там один воротковый арбалет со стальной дугой, натяжение оценочно килограмм под триста, но драл он за него такие деньги, что мой тотемный зверь, жаба, душила насмерть. Поторговавшись с ним, пока у меня уши не начали вянуть от его ломаного русского, я ему по-немецки сказал, что я о нем думаю. На немецком, торговля пошла значительно живее, пока не уперлась в цену, ниже которой немец категорически отказывался разговаривать. Денег было жалко, но знающие люди мне говорили в свое время, кто экономит на оружии, тот долго не живет. Тут я вспомнил про дорогой кинжал, который мне достался при разделе. Если всунуть его немцу за полную цену, то доплата совсем пустяковая получиться. Притащив кинжал, я долго рассказывал немцу, какой крутой татарин выкупал за него своего сына из нашего полона, и какой он мне ценный, как память о прожитых днях. На что немец резонно замечал, чтоб я тащил монеты, а такую ценную вещь оставил себе. Но удовольствие слышать родную речь, пусть в моем исполнении, дорогого стоит, и в конце концов мне удалось выменять кинжал на арбалет без доплаты, и еще десяток коротких стальных болтов в придачу. Немец тоже остался довольный, так что сниться по ночам не будет.