Денис Одинг (промоутер): Впервые на Казантипе я оказался в 1997-м. Никита был серфером, и ему интересно было с нами общаться, чтобы научиться промоутерской деятельности. Арт-директором фестиваля первое время был москвич Леша Горобий. Но через какое-то время Никита поссорился и с «Птючем», и со «Станцией». И я поехал ему помогать. Тогда как раз появилась эта игра в государство Казантип. Никита стал его президентом, а все мы – министрами. Там был пост министра хорошего настроения в министерстве счастья, и все в таком роде…
Никита Маршунок (основатель фестиваля «Казантип»): Новые люди пришли со своей аудиторией, со своими рекламными возможностями, со своими идеями. Но в проекте все они были малоэффективны, потому что не воспринимали его как свой. Я им очень благодарен, каждый из них многое сделал, но… Когда у меня возникли серьезные проблемы, все они сказали:
– Прости, Никита. Но мы, в общем-то, ни при чем.
И все, кто до этого занимался Казантипом вместе со мной, тут же съехали. Один Миха Ворон меня не бросил. А проблем тогда было на полмиллиона долларов. На украинской таможне застряла фура с аппаратурой плюс было возбуждено уголовное дело. Мне пришлось продать все, что у меня было, – вообще все! И следующие три-четыре года были очень тяжелыми. Но я выбрался. Просто после этой истории многие люди для меня лично перешли из категории партнеров в категорию просто друзей. Зато фестиваль выжил. Все продолжалось.
24. Передача «Камыши» (1997)
Денис Одинг (промоутер): Даже к середине 1990-х, когда Казантип уже собирал толпы народу, а мы уже устраивали большие фестивали, вроде «Восточного Удара», электронная музыка рядовому слушателю была известна довольно плохо. Все было очень свежим, хотя постепенно и начало как-то оформляться. В Москве, например, появился журнал «Птюч». В то время он был очень важным средством получения информации. Мы, кстати, тоже пытались издавать свой журнал. Он назывался «Заноза». Но у нас не было ни спонсоров, ни сети распространения, и в результате вышел только один номер. А «Птюч» был федеральным, и его читали по всей стране.
DJ Кома: Когда «Птюч» только появился, это было очень круто, потому что тогда информации было мало, и «Птюч» был едва ли не единственным способом узнать, что вообще происходит в этой области. Больше ничего не было, разве что – лесная почта: кто-то что-то привез, кто-то куда-то сходил, что-то услышал. Интернета еще не существовало, а «Птюч» давал какую-никакую, но информацию.
DJ Костя Лавски (Константин Петров): Не знаю… Мне этот журнал совсем не нравился. У меня даже было некоторое отторжение, потому что там всё подавалось как некая виртуальная реальность, какой-то совершенно непонятной мне молодежи. Там были очень странные статьи типа того, как сварить наркотики, и все в таком роде. Все-таки я под словом «рейв» понимал что-то совсем другое.