— Расскажите. Мы должны знать. Режиссер невесело рассмеялся:
— Вы сейчас просите раскрыть меня производственные секреты, а ведь я давал расписку о неразглашении. Да и в контракте с вами был указан этот пункт.
— Он наш сын, — отец упрямо выставил подбородок, — Кроме того, мы и так уже многое узнали без вашей помощи.
— Ах да… Это ваше расследование. Ну что же. Вы хотите знать детали?
— Конечно! Ведь вы и ваша кинокомпания получает просто сумасшедшие деньги за прокат этих фильмов!
— Вы тоже немалые, — парировал Алексей Сергеевич. Марта побледнела и поджала губы. — Ладно, оставим эту тему, а не то скатимся до взаимных оскорблений. Если честно, то в определенном смысле я завидую Максиму.
— Вот как? Известности или его душевному состоянию? — Андрей Петрович очень постарался добавить в голос как можно больше сарказма, и ему это удалось.
— Скорее состоянию, — совершенно серьезно ответил режиссер, пожевав фильтр сигареты. — Я прожил довольно длинную жизнь, скоро она подойдет к концу. Она была не слишком радостна и безоблачна, в результате я остался совершенно один. У меня нет ни семьи, ни хоть сколько-нибудь стоящих друзей. Хотя, конечно, есть что вспомнить… А вот ваш мальчик прожил не одну жизнь. Яркую, наполненную событиями. Несколько десятков разных судеб, разных жизненных ситуаций, разных обстоятельств.
— Что?
— Мне все-таки удалось удивить вас, да? — старик подмигнул. — Вижу, удалось.
Неужели вы думаете, что тринадцатилетний мальчишка может обладать тем гигантским запасом воли и характера, чтобы возглавить экспедицию на покорение самой великой вершины? Или стать командиром отряда специального назначения, и успешно провести не одну операцию на территории противника? Вспомните фильм «Мы воевали»! Или, может, он до конца поверил в серьезность угроз каких-то там злых магов в фильме «Чудеса волшебной страны»? Хотя в это как раз он и мог поверить. Возраст. Так вот! Каждую свою роль он действительно прожил, от начала и до конца. Сам, практически без нашей помощи. Правда он не помнит об этом, мы стираем прожитые сценарии. Алексей Сергеевич глянул на родителей мальчика, и его уколола совесть, совсем немного. Подступает старость, однако. Он продолжил:
— И не надо так на меня смотреть! На это способен практически любой человек, в определенных условиях. Например, при аутизме, когда мозг не реагирует на внешние раздражители и живет сам в себе. Мы можем моделировать в сознании пациента настоящие, с его точки зрения, миры и ситуации — это не так сложно как кажется.
Технологии уже отработаны, а производительность головного мозга, особенно такого молодого, настолько велика, что уместить пятьдесят лет можно всего в один месяц реального времени. Марта потихонечку нащупала позади себя стул и аккуратно присела, чтобы осознать все то, что ей сейчас сказали.