Мальчик смущённо топтался у дороги, отчаянно строя ей глазки. Встряхнув волнистой белокурой гривой, барышня призывно улыбнулась ему и исчезла за плохо покрашенной дверью. Хруст в кустах стал слышен отчётливее – Брэндон соразмерял оглушительный паровозный стук сердца – «сидя, выпивая, думая, как бы не потонуть»… руки тянулись поправлять выбившуюся рубашку, растрёпанные волосы и – аплодировать от радости. Огоньки интенсивно замигали вдалеке – где-то снова ехала машина. Господи! Ему всего-то нужно было убедиться в своей состоятельности. Игра идёт без правил. А он – не завсегдатай казино, кости бросает неловко… Зачем, собственно, это нужно тёмной лошадке? Задрав голову, Брэндон посмотрел в небо. Редкие звёзды подмигивали ему. Все они симпатичные… Он подкинул кожанку – и, перехватив, отправил на плечо. Брэндон… Тина был свободен топать, куда ему заблагорассудится.
… Ливень такой, что в самый раз звать со двора сторожевых псов, закрывать ставни и начинать топить камин. Дровами, которые в поленнице за сараем отсырели сразу, при первых каплях, туго шлёпнувшихся в пыльную тропку. Туча, закладывая громовые раскаты, как артиллерист – залпы, уходила на север, порванным краем пряча звёзды. Под ней всё напоминало хляби небесные. Чахлая трава, и без того едва видная из окоченевшей земли, намокла и по виду напоминала болотную рясу… Линкольн давно не видел такого дождя – говорили рабочие в пивнушке, и ближе прижимались к стойке, думая предупредить жён о том, что их воскресный горячий ужин пропал… Они прятались за вяло звякающими стёклами, шлёпали по задницам хорошеньких официанток, а снаружи струи воды с остервенением хлестали серый асфальт. Тем более странной казалась тонкая, чёрная, будто вырезанная из картона фигурка, возвращающаяся домой с непокрытой головой – и душой нараспашку. Ливень её, видимо, не волновал… по одной простой причине. Надо было улепётывать со всех ног, как зайцу – по направлению к трейлерному посёлку, плутая и задыхаясь. А то, что мокро… и за шиворот полный банный ковш вылили… что позади осталась покрышка, о которую едва не сломал ногу… что соседские шавки охрипли от лая, гремя цепями – так что из этого? Преследователи уже сопели в спину.