«Ветер дует во все паруса», — подумала я и положила приглашение на кровать. Я села, откинула челку с глаз, выпрямила ноги и встала на пол. Решила не принимать душ, зная, что сейчас вспотею на тренировке, но оделась в одобренный Катчером наряд — короткий топ без бретелек и намек на шорты, накинув поверх спортивную куртку, чтобы прилично выглядеть по пути.
Как только я застегнула куртку, раздался стук в дверь. Я открыла и обнаружила в коридоре Элен в аккуратном твидовом костюме.
— Привет, дорогая, — сказала она, протягивая ярко–синюю сумку–чехол с логотипом шикарного магазина из Петли. — Принесла твое платье.
Я взяла чехол — не настолько тяжелый, как я ожидала, учитывая его размеры. Освободив руки, она извлекла розовую записную книжку из кармана розового жакете Кивнув, она зачитала:
— Сегодня вечером официальный прием. Цвета — черным и белый. — Она посмотрела мне в глаза. — Это помогло в выборе, конечно, но пришлось изрядно пожульничать, чтобы быстро достать это платье. Его только что доставили.
Меня обеспокоило, и больше, чем следовало, что платье выбрала она, а не Этан.
— Спасибо, — ответила я. — Ценю твои усилия.
Какая жалость, что она не может занять мое место!
— Не за что, — сказала Элен. — Мне надо вниз. Полно работы. Хорошо проведи время на вечеринке. — Она улыбнулась и убрала записную книжку обратно в карман. — И осторожно с платьем. Это солидные инвестиции.
Я нахмурилась, глядя на сумку–чехол.
— Уточни насчет «инвестиций».
— Около двенадцати на самом деле.
— Двенадцать? Двенадцать сотен долларов? — Я уставилась на чехол, придя в шок от мысли, что буду ответственна за четырехзначные инвестиции Кадогана.
Элен хмыкнула:
— Двенадцать тысяч долларов, дорогуша. — Бросив эту бомбу, она ушла по коридору, совершенно не насладившись зрелищем моего крайнего ужаса.
Как можно осторожнее, словно имела дело с Библией Гуттенберга, я разложила чехол на кровати.
— Номер два, — пробормотала я и расстегнула чехол. У меня вырвалось тихое восклицание. Это был черный шелк — ткань настолько нежная, что я едва чувствовала ее под пальцами. И да, это было действительно бальное платье. Квадратный лиф без бретелек тонул в роскошном чернильно–черном шелке юбки.
Я вытерла руки о шорты, вытащила платье из чехла и приложила к груди, покрутившись, чтобы увидеть, как колышется юбка. И как она колыхалась! Шелк струился, словно черная вода, ткань была самого темного оттенка черного, который я когда–либо видела. Это не тот черный, который в примерочной можно перепутать с темно–синим. Именно черный. Цвет безлунной полуночи. Невероятное платье!