— Прости, Лиз. Мне очень жаль. — Какое-то время он молча смотрел на нее, потом вновь заговорил: — С того момента как я увидел тебя с этим твоим тугим пучком, я все время ждал, когда ты распустишь волосы.
От его взгляда по спине девушки побежали мурашки.
— Когда я поняла, что тебя нет в номере, у меня не было времени делать прическу.
Он коснулся ее светлых волос.
— Они как будто шелковые, — тихо сказал Хейл, медленно перебирая прядку за прядкой. — Золотой шелк. Всегда носи их так. Они мягкие, как будто сглаживают острые углы…
— Острые углы?..
— Да, острые углы твоего характера. Твои бастионы, за которыми томится чувственность и нежность. Почему ты боишься показать свои чувства?
— Я здесь для того, чтобы работать, а не для того, чтобы рассказывать историю своей жизни.
С едва заметной улыбкой Хейл выпустил из пальцев золотистую прядь.
— У нас с тобой уйма времени впереди, Лиз! Мне хочется узнать тебя ближе.
— Нам пора возвращаться.
— Я бы предпочел пойти дальше.
— Ты играешь словами!
— Почему бы и нет?
Элизабет весело рассмеялась. Она взяла Хейла за руку, и они повернули к отелю. Элизабет то ли сама вела Хейла, то ли опиралась на его руку. Ее охватили странные ощущения от соприкосновения с этим сильным, волевым мужчиной.
Как только они подошли к двери номера, настроение Элизабет сразу испортилось. Под дверь был подсунут белый конверт.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросила Элизабет, когда Хейл распечатал его. — Это от преследователя?
Хейл пробурчал себе под нос:
— Да ничего особенного. Тут только вопрос.
— Что за вопрос? Преследователь выдвигает требования? Читай же!
Хейл вздохнул и сказал:
— Тут написано: «Кто эта женщина?»
Элизабет, конечно, предполагала, что звезда такого масштаба, как Хейл Бриджес, будет путешествовать с комфортом, но реальность превзошла ожидания. Туристический автобус, на котором группа Бриджеса должна была отправиться в очередной город техасского турне, был похож на настоящий дом на колесах. В салоне, обставленном удобной кожаной мебелью, была даже кухня!
В пути Элизабет удалось восстановить внутреннее равновесие. Утренняя медитация помогла выкинуть из головы ночной разговор с Хейлом и те переживания, что обуревали ее в течение первого дня работы телохранителем этого человека.
— Я не помешаю?
Краем глаза Элизабет заметила Лео, который занял место позади нее, но взглядом указывал на место рядом с девушкой.
— Конечно, не помешаешь!
— Как дела?
— Отлично! Ну… более или менее.
— А что тебя беспокоит?
— Хейл не воспринимает всерьез угрозу нападения. — Если кто и мог здесь помочь, так это Лео. Возможно, Хейл прислушался бы к словам своего импресарио. — Эта женщина вчера опять прислала записку.