— Черт, это уже ни в какие ворота! — воскликнул он.
Элизабет поразило, как горячо Хейл отреагировал на сообщение. Сама она старалась вести себя спокойно и сдержанно.
— Хейл, я не понимаю, как она могла так быстро узнать, где мы находимся.
— Ладно, она со мной играет в кошки-мышки, — продолжал возмущаться Хейл. — Но с какой стати ей угрожать моему телохранителю?!
— Собственно говоря, это не угроза, - заметила Элизабет. На ее губах до сих пор горел поцелуй Хейла, а по телу разливалась приятная слабость. По лицу Xейла нельзя было сказать, помнит ли он вообще о том, что только что случилось между ними.
— То есть отравленное яблоко тебя не страшит? — возразил Хейл.
— Но я же не сказочная принцесса, чтобы его бояться! — Элизабет пожала плечами. — Она пытается нас запугать, вот и все.
Хейл нахмурился:
— Думаю, пока мы не уедем из Хьюстона, тебе лучше особенно не высовываться.
— Спасибо, конечно, за заботу, но мое дело — охранять тебя, так что это невозможно. — Элизабет наклонилась, чтобы поднять яблоко.
— Не смей! — закричал Хейл.
Пораженная такой реакцией, Элизабет посмотрела на склонившегося над ней мужчину. — Но почему?
— Я отправлю чертовы яблоки на экспертизу. Лео сможет устроить проверку без лишнего шума.
Элизабет не стала спорить. «Хорошо, что Хейл все же понял реальность опасности», — подумала она.
На следующее утро было намечено интервью Хейла. Музыкант согласился на предложение Элизабет представить ее перед журналистами личным секретарем. И вот теперь она сидела рядом с ним, пристально разглядывая тридцатилетнюю журналистку, удобно устроившуюся на стуле напротив Хейла. Элизабет заметила, что все утро Хейл был очень задумчив и вел себя необычно спокойно.
Сейчас внимание Элизабет было сосредоточено на журналистке. Невысокая и слегка полноватая Уилла Данн была обладательницей кудрявой рыжей копны волос, никак не желавших походить на аккуратную прическу. Пухлые коралловые губы Уиллы, казалось, навсегда застыли в насмешливой улыбке, а светло-карие глаза неотрывно следили за каждым движением Хейла.
— Вы долго не хотели давать мне интервью! — обвиняющим тоном начала Уилла.
— Прошу прощения. График турне очень плотный. — Хейл подарил журналистке одну из своих обезоруживающих улыбок. — Поверьте, я очень старался выкроить время для этого интервью.
Журналистка сразу заметно смягчилась, губы тронула легкая улыбка.
— Да-да, я понимаю. Ну что ж, начнем.
— Уилла, дорогая, — Хейл похлопал ее по руке, — я готов, как только вы скажете.
После этих слов Элизабет нахмурилась.
— Вы выросли в маленьком провинциальном городишке, верно? И как вам теперь эта жизнь среди сливок общества? — требовательно спросила журналистка. — Говорят одиноко?